В предреволюционной России слава певицы-самородка из простой крестьянской среды Надежды Плевицкой была овеяна легендой. Критики того времени, говоря о талантах, выдвинувшихся из народа, называли имя Плевицкой вместе с именами Федора Шаляпина и Максима Горького. Популярность певицы у русской дореволюционной публики была необыкновенной. На афишах имя ее печаталось аршинными буквами, а билеты на ее концерты продавались втридорога.
Жизнь
Надежды Васильевны Плевицкой - дочери крестьянина Курской губернии Василия Абрамовича
Винникова полна удивительных, почти невероятных событий.
Надя
Винникова родилась в богобоязненной и трудолюбивой крестьянской семье в селе
Винниково близ Курска 17 [29] января 1884 года. Образование, всего лишь два с
половиной класса церковно-приходской школы, Надежда «отвоевала» у матери,
запрещавшей девочке посещать занятия. В книге воспоминаний, которая вышла малым
тиражом в Берлине в 1925 году, артистка так вспоминает свое детство:
«Семеро
было нас: отец, мать, брат и четыре сестры. Всех детей у родителей было
двенадцать, я родилась двенадцатой и последней, а осталось нас пятеро, другие
по воле Божьей умерли.
Жили мы
дружно, и слово родителей для нас было законом. Если же, не дай Бог, кто
«закон» осмелился обойти, то было и наказание: с кучи дров выбиралась
отцом-матерью палка потолще и словами: «Надаю, по чем попадя!».
А вот и
проступки наши: родители не разрешали долго гулять. «Чтобы засветло дома были»,
- приказывала мать, отпуская сестер на улицу, потому что «хорошая слава в
коробке лежит, а дурная по дороге бежит». Вот той славы, что «по дороге бежит»,
мать и боялась.
У моего
отца было семь десятин земли. На семью в семь человек - это не много, но
родители мои были хозяева замечательные, при хорошем урожае и у нас были
достаток. Бывало зайдешь в амбар: закрома полны, пшено, крупы, на балках висят
копченые гуси, окорока, в бочках солонина и сало. А в погребе - кадки капусты,
огурцов, яблок, груш. Спокойная душа хозяйственная, все тяжким трудом
приобретено, зато благодать: зимой семья живет хорошо. Мать гоняла нас в лес:
дикие яблочки для сушки возами возили, мешками несли орехи, которые прятали к
Рождеству».
Страсть к
пению привела Дёжку (так называли её родные) в хор Свято-Троицкого женского
монастыря, в котором она прожила более двух лет послушницей. Монастырское
существование не пришлось по душе шестнадцатилетней девочке: «…и тут, за
высокой стеной, среди тихой молитвы копошится тёмный грех, укутанный,
спрятанный». В 1899 году, убежав из монастыря, Надежда поступила в бродячую
цирковую труппу, затем служила горничной в купеческом доме, а в 1904 году,
переехав в Киев, стала хористкой в русском хоре Л.Б. Липкина, где через
некоторое время начала исполнять сольные партии. Малограмотная, не знающая нот
крестьянская девушка обладала не только удивительным голосом, но и абсолютным
музыкальным слухом и без труда справлялась с самыми сложными сольными партиями,
благодаря чему вскоре стала профессиональной певицей. Работа и
жизнь в хоре были «не сахар» – хористок держали в строгости, учили сурово, без
поблажек. Но ученицы очень любили жену Липкина Александру Владимировну, да и с
матерью Надя все-таки помирилась, та поняла, что всякому свое на роду написано.
Казалось, жизнь налаживается. Но произошло непредвиденное – богатый перс выкрал
госпожу Липкину и увез ее в Баку, после чего хор развалился.
Наде
удалось устроиться в польскую балетную труппу И.Ф. Штейна. Труппа
была хорошо укомплектована: в ее составе были танцоры Варшавского
правительственного театра – Завадская, Згличинская, Токарска, балетмейстером
был Ваньковский. Здесь Надежда встретила своего первого мужа – солиста балета
Эдмунда Мячеславовича Плевицкого. Она горячо любила своего мужа – тихого,
мягкого, деликатного человека с изысканными манерами, и думала, что ее любовь к
мужу – на всю жизнь. И, если бы ей сказали, что когда-нибудь от Эдмунда
Мячеславовича в ее жизни останется только одна фамилия, Надежда не поверила бы.
К
сожалению, польский ангажемент не продлился долго. В 1903 году во время одной
из поездок по украинским городам директор труппы проворовался и исчез со всей
кассой. Артисты труппы разбрелись кто куда по другим коллективам. Надежда
вместе с мужем поступила в популярный «хор лапотников» Минкевича, в составе
которого впервые в жизни Плевицкая попала в Санкт-Петербург, где Надежда начала
петь в знаменитом загородном ресторане на Крестовском острове. С этой труппой она
выступала пять лет. Именно Минкевич, бывший оперный певец, настаивал, чтобы
Дежка пела только народные песни.
Ее
уникальный голос привлек внимание директора московского ресторана «Яр» Судакова,
который предложил Плевицкой подписать ангажемент. После долгих колебаний
Надежда согласилась. Купеческий «Яр» имел свои традиции и обычаи, которые
нарушать никому не полагалось. В частности, певицы не должны были выходить на
сцену в большом декольте. Чинный и строгий Судаков, беседуя с Плевицкой,
предупредил ее: «К „Яру“ московские купцы возят своих жен, и боже сохрани
допустить какое-либо неприличие».
Дебют
Надежды оказался удачным, москвичам она понравилась. Певице было предложено
возобновить контракт с «Яром» на зиму 1909 года. А осенью следующего года
Плевицкая, покорившая публику в Первопрестольной, подписала выгодный контракт с
Нижегородской ярмаркой. Шумный зал ресторана купца Наумова затихал перед
выходом Плевицкой. В своих воспоминаниях она пишет: «Помню, как-то за первым
столом, у самой сцены, сидел старый купец, борода в серебре, а с ним другой,
помоложе. Когда я запела «Тихо тащится лошадка», старик смотрел-смотрел на меня
и вдруг, точно рассердившись, отвернулся. Молодой что-то ему зашептал, сконфузился.
Я подумала, что не нравится старому купцу моя песня, он пришел сюда веселиться,
а слышит печаль. Но купец повернул снова к сцене лицо, и я увидела, как по
широкой бороде, по серебру, текут обильные слезы. Он за то рассердился, что не
мог удержаться, на людях показал себя слабым».
Здесь Плевицкую
услышал приехавший на гастроли в Нижний Новгород Л.В. Собинов, который пригласил
певицу выступить на благотворительном концерте в городском оперном театре. Это
было первое выступление Плевицкой на большой концертной эстраде. В этом
концерте участвовали сам Собинов, Николай и Ренэ Фигнер и другие оперные певцы.
«И я между ними – совершенное своенравие и музыкальное беззаконие,» - писала
Плевицкая. Успех был поразительным, публика горячо рукоплескала народной певице.
Через год
артистка с большим успехом поет на концертах уже в Петербурге и в Москве.
Летом
1910 года Плевицкая успешно выступила с сольными концертами в Ялте, где была
приглашена на вечер к министру императорского двора графу В.Б. Фредериксу. Эти
концерты открыли ей дорогу в «высший свет», в одночасье она стала модной.
Теперь Надежда могла выбирать, где петь и на каких условиях. Первым делом она
расторгла все «ресторанные» контракты, дала концерт в Большом зале Московской
консерватории, где ее с восторгом принял цвет московской интеллигенции. В
консерватории впервые прозвучал голос неакадемической певицы. Концерт народных
песен, дотоле не исполнявшихся в этих стенах, прошел с большим успехом. В это
время в круг ее общения вошли известнейшие деятели культуры и искусства –
Шаляпин, Есенин, Коровин, Бенуа, Куприн и другие. Шаляпин сказал ей: «Пой свои
песни, что от земли принесла, у меня таких нет – я слобожанин, не
деревенский».
Плевицкая
не раз выступала при дворе. Императрица Александра Фёдоровна, на одном из таких
приёмов, за вдохновенное пение подарила певице брошь с бриллиантами в виде
жука. Самым известным почитателем Надежды Плевицкой был Николай II. По
рассказам очевидцев, слушая Плевицкую, император низко опускал голову и плакал.
Начинаются
триумфальные гастроли Плевицкой по городам России. Пресса не скупится на
восторженные похвалы в адрес талантливой певицы, Ее исполнительское дарование
получило высокую оценку со стороны Ф.И. Шаляпина, К.С. Станиславского и других
крупнейших деятелей искусства. Плевицкая обладала редкой музыкальностью, гибким
и сочным, от природы поставленным голосом — меццо-сопрано широкого диапазона. В
ее репертуаре, наряду с популярными эстрадными миниатюрами невысокого
художественного уровня, были превосходные образцы русского крестьянского
фольклора Курской губернии, а также некоторые песни городского быта, сохранившие
свое значение и в наши дни. Манера исполнения певицы покоряла большой
искренностью, богатством интонаций, выразительной декламацией и на редкость
тонким и глубоким ощущением красоты русской речи. В 1910 году были записаны
первые граммофонные пластинки с голосом артистки, которые были проданы большими
тиражами.
Наступило
лучшее время в ее жизни, время исполнения всех желаний. Но Надежда начала
уставать. Два года успеха забрали у нее сил больше, чем девять лет странствий с
театральными труппами. После продолжительных гастролей она возвращалась в
курское имение совершенно без сил… К счастью, вместе с ней в имении поселилась
мать, полностью взявшая на себя хлопоты по хозяйству. В имение перебрался и
Эдмунд Плевицкий, отношения с которым из супружеских перешли в
братско-сестринские. Приблизительно в это же время популярный кинорежиссер
В.Гардин взялся снять Надежду в главных ролях в двух кинофильмах «Власть тьмы»
и «Крик жизни». Сценарии фильмов писались специально «под Плевицкую», хотя
«Власть тьмы» была экранизацией драмы Льва Николаевича Толстого. Ей самой
хотелось попробовать себя в качестве драматической актрисы. Эти фильмы не
сохранились, их смыли после революции как «не представляющие художественной
ценности».
В 1912 г.
на одном из императорских приемов певица познакомилась с блестящим офицером,
героем русско-японской войны, поручиком Кирасирского Его Величества полка
Василием Алексеевичем Шангиным. Он стал ее второй любовью и вскоре ее вторым
мужем. Он просто ослепил Надежду. Она мечтала о том, что ее дети будут
дворянами! Со своим первым супругом Эдмундом Плевицким певица осталась в
приятельских отношениях.
Разразившаяся
в 1914 г. Первая мировая война застала молодоженов на одном из швейцарских
курортов. Верный присяге поручик В.А. Шангин отправился на фронт. Чтобы не
разлучаться с супругом Надежда устроилась сиделкой в дивизионном лазарете в
Ковно, где расположилась его воинская часть. Но в январе 1915 г. при
отступления русской армии В.А. Шангин геройски погиб. Сама певица лишь чудом
избежала немецкого плена. Узнав о гибели мужа, она буквально почернела от горя…
Революция
1917 г. застала певицу в родной деревне Винниково. Наступали «Смутные времена».
Надежда была далека от политики и представления не имела, кто такие большевики.
Зимой она переехала в Курск. Ее первый муж Эдмунд Плевицкий, остался в ее доме
в Винникове. Больше они никогда не виделись. (О нем известно немного. В 1920-е
гг. он сумел покинуть Россию, надолго пережил Надежду Васильевну, жил и работал
балетмейстером в театрах Латвии и умер в конце 1950-х гг. в Риге).
Весной и
летом 1918 г. Плевицкая жила в Курске, пела для бойцов Красной армии в театре
Пушкинского сада. Находясь на стороне красных, она говорила в своем окружении,
что с одинаковыми чувствами может спеть и «Боже, царя храни», и «Смело мы в бой
пойдем», и все зависит от ее аудитории. Она выступала с концертами в родном ей
Курске, в Одессе, где у нее был роман, с Шульгой, сотрудником одесской ЧК.
В 1919
году, находясь в частях Красной Армии под Курском вместе со своим вторым мужем,
бывшим офицером Левицким, певица была захвачена в плен белыми. И
встретилась с молодым командиром Корниловского полка, тогда еще полковником,
Николаем Скоблиным, чьи подчиненные пленили певицу.
Николай
Владимирович Скоблин родился в 1893 году в Нежине. Окончил кадетский корпус и
военное училище, участвовал в Первой мировой войне. За храбрость и боевые
заслуги был награжден орденом Святого Георгия.
В 1917
году, будучи штабс-капитаном, вступил добровольцем в ударный батальон.
Доблестно и умело сражался против большевиков, за что и получил под свое начало
Корниловский полк — один из наиболее прославленных полков белой Добровольческой
армии. Не имея высшего военного образования, к концу Гражданской войны был
произведен в генерал-майоры и возглавил Корниловскую дивизию.
Скоблин
влюбился в Плевицкую и предложил ей выйти за него замуж. Певица согласилась.
Так Надежда связала со Скоблиным всю свою дальнейшую жизнь. Плевицкая была
старше Скоблина на девять лет, но это не помешало им долгие годы оставаться
любящей и крепкой супружеской парой.
Гражданская
война завершилась поражением белых. В 1920 году части армии генерала Врангеля
эвакуировались из Крыма в Турцию. Десятки тысяч русских офицеров и солдат,
гражданских лиц осели на чужбине, в том числе и Николай Скоблин с Надеждой
Плевицкой. По воспоминаниям певца Александра Вертинского, Плевицкая и Скоблин
дружили с семьями генералов Кутепова и Миллера.
Бывший
офицер Добровольческой армии Дмитрий Мейснер так говорил об этих временах:
«В
счастливые для нас минуты мы заслушивались песнями Надежды Васильевны Плевицкой,
которая щедро раздавала окружающим ее молодым воинам блестки своего
несравнимого таланта. Эта удивительная певица, исполнительница русских народных
песен была кумиром русской галиполийской военной молодежи. Ее буквально, и в переносном
смысле носили на руках».
Значительная
часть рядового и офицерского состава белых армий за границей испытывала чувство
ностальгии по покинутой Отчизне. В их среде возникло желание вернуться в
Россию, которое усилилось после принятия ВЦИК 7 ноября 1921 года Декрета об
амнистии. 6 мая 1922 года русская эмиграция за рубежом создала специальную
организацию «Союз возвращения на Родину» (Совнарод). Оказавшись против своей
воли в эмиграции, Надежда Плевицкая убеждала мужа последовать примеру его
соратников, в частности, генерала Слащева, который приехал из-за рубежа в
Россию и стал преподавателем Военной академии. Она подчеркивала, что как
русская народная певица может легко устроиться у красных и даже «продвинуть
своего мужа по службе». Однако в тот момент Скоблин согласия на возвращение не
дал. Он оставался на положении почетного командира Корниловского полка,
большинство офицеров которого проживало во Франции.
Между тем
Надежда Васильевна не прекращала концертную деятельность, выступала в Болгарии,
Прибалтике, Польше, Германии. Ее песни слушали в Праге, Брюсселе, Париже и
других европейских столицах, где проживали русские эмигранты. И везде ее
неизменно сопровождал Скоблин. В 1926 году певица совершила турне по Америке. В
октябре она дала в Нью-Йорке серию концертов, на которые пригласила служащих
советского представительства Амторга — государственной торговой организации,
одновременно выполнявшей консульские функции. Этот шаг знаменитой певицы вызвал
замешательство в рядах белой эмиграции. В ответ на нападки эмигрантской прессы
Плевицкая заявила журналистам: «Я артистка и пою для всех. Я вне политики».
В
результате разразившегося скандала руководитель Русского общевоинского союза
(РОВС) генерал Врангель 9 февраля 1927 года отдал приказ об освобождении
генерала Скоблина от командования Корниловским полком. Скоблин остался без дела
и средств к существованию. Впрочем, его опала длилась недолго, и в том же 1927
году он снова вернулся в Корниловский полк.
Вначале
Скоблин и Плевицкая обосновались в Париже. Александр Вертинский вспоминал:
«В
русском ресторане „Большой Московский Эрмитаж“ в Париже пела и Надежда
Плевицкая. Каждый вечер ее привозил и увозил на маленькой машине тоже маленький
генерал Скоблин. Ничем особенным он не отличался. Довольно скромный и даже
застенчивый, он скорее выглядел забитым мужем у такой энергичной и волевой
женщины, как Плевицкая».
Эмигрантские
газеты писали о подлинной «плевицкомании». В 1926 году она выступила с С.В.
Рахманиновым, который сделал обработки некоторых русских песен из ее
репертуара. В ансамбле с Рахманиновым и по его настоянию фирмой
"Виктор" была сделана запись хороводной песни "Белолицы-румяницы
вы мои".
Однако
больших доходов артистическая карьера Плевицкой не приносила. Супруги осели в
парижском пригороде Озуар-ле-Ферьер, одновременно взяли в аренду большой
участок земли с виноградником неподалеку у Ниццы, но в результате неурожая
быстро разорились. В Озуар-ле-Ферьер Плевицкая и Скоблин жили в доме, купленном
в рассрочку на десять лет, за который ежемесячно выплачивали по 800 франков. В
то время это были большие деньги, и Плевицкой, чтобы заработать, приходилось
часто выезжать на гастроли в европейские города, где проживали русские
эмигранты. Однако денег все равно не хватало. Кроме того, «аристократическая
Россия», которая нашла приют во Франции, считала брак Скоблина с «мужичкой»
Плевицкой мезальянсом. Бывшие титулованные особы, которые стали в Париже
таксистами, официантами и владельцами публичных домов, любили слушать ее песни,
но в свой круг не допускали. Певица не знала иностранных языков, поэтому не
смогла стать звездой мировой величины, как это удалось Шаляпину. Ее репертуар -
русские народные песни и романсы - были интересны лишь обездоленным русским
эмигрантам и мало интересовали европейскую публику.
В 1930 году Плевицкая и Скоблин были амнистированы советским правительством и получили советское гражданство. Тогда же Плевицкая начала сотрудничать с ИНО ОГПУ. В 1937 году певица была арестована французским правительством в связи с таинственным похищением руководителя Российского Общевоинского Союза генерала Е.К. Миллера. Муж Плевицкой Николай Скоблин - действительный участник похищения генерала Миллера – скрылся, бежал из страны и в конце 1937 года погиб в Барселоне во время бомбардировки города франкистской авиацией.
Следствие
по делу Плевицкой продолжалось больше года. Судебный процесс над ней начался в
конце ноября 1938-го. А 14 декабря старшина присяжных огласил вердикт: Надежда
Плевицкая была признана виновной по всем пунктам обвинения... Несмотря на
отсутствие прямых улик, французский суд признал Плевицкую причастной к этому
делу и приговорил ее к двадцати годам каторжной тюрьмы. Президент
Франции Альбер Лебрен отказался её помиловать. Весной 1939 года Надежда
Плевицкая была отправлена в тюрьму города Ренн. В конце июня 1940 года он был
оккупирован германскими войсками. Гестапо захватило архивы тюрьмы и установило
принадлежность Плевицкой к советской разведке. Вскоре она тяжело заболела
(возможно, не без помощи германских спецслужб) и 5 октября 1940 года
скончалась.
Так
закончилась жизнь поистине удивительной певицы Надежды Плевицкой, артистки,
способствовавшей популяризации народного творчества и становлению народной
песни как самостоятельного жанра. Именно она стала первой певицей, вынесшим
народную песню на эстраду, дав жизнь новому направлению вокального искусства.
Эти глубокие, душевные песни продолжают покорять сердца слушателей, а сама
артистка стала олицетворением народного песенного искусства. В 1995 году в
Курске прошёл первый фестиваль народной песни имени Надежды Плевицкой.
Следующие фестивали проходили в 2005, 2007, 2009, 2011, 2013, 2015 годах. В
родном для Надежды Плевицкой селе Винникове ежегодно проходит Российский
фестиваль-конкурс детских фольклорных коллективов «Дёжкин карагод». 13 июня
1998 года в селе Винникове состоялось освящение и торжественное открытие
памятника Плевицкой (скульптор Вячеслав Клыков). Решением Курского городского
Собрания от 25 февраля 2011 года № 349-4-ОС один из проспектов города назван
именем Надежды Плевицкой.
Комментариев нет:
Отправить комментарий