Антон Чернин. Наша музыка. Полная история русского рока, рассказанная им самим.

Антон Чернин. Полная история русского рока, рассказанная им самим.

Часть 5. Новый русский рок-н-ролл (1996–2001)

20. Группа «Сплин». Альбомы «Коллекционер оружия» / «Фонарь под глазом» (1996–1997)

— Первый бум русской глянцевой журналистики и массовое открытие в Москве и Петербурге ночных клубов.

— На мировые экраны выходит фильм «Титаник», в России из каждого окна звучит песня «My Heart Will Go On».

— В отечественный кинопрокат выходит первый русский блокбастер — фильм «Брат», а видеохитом года становятся кадры в бане с участием министра юстиции Ковалева и нескольких девушек.

— В Париже в автокатастрофе погибает принцесса Диана.

— В лаборатории Рослинского института появляется на свет овечка Долли — первое клонированное существо.

— Вся страна болеет новой игрушкой — тамагочи.

…а прогрессивная российская молодежь проводит время под такую музыку:

DJ Groove — «Ноктюрн», «Триплекс» — «Собака Баскервилей», «СТДК» — «Лето».

Чем хорош проект, состоящий из одного человека, так это тем, что ему некуда распадаться. Не то с группой: межличностные отношения в критической ситуации всегда трещат под собственной тяжестью. Одна из самых сложных ситуаций в любой группе — это промежуток между десятью зрителями и десятью тысячами зрителей. То есть когда команду уже знают, но еще не очень хорошо. И ей постоянно приходится доказывать свою жизнеспособность.

Если долго нет настоящего хита — то все, можно считать, что ее забыли. А хит «на раз» не сочиняется. И вот эта ситуация неуверенности в завтрашнем дне выводит музыкантов из себя как ничто другое. Двигаться при таком раскладе можно либо вперед, на стадионы, либо — в разные стороны. Для героев данной главы 1997-й стал годом движения вперед. После прорыва группы «Мумий Тролль» в 1996-м всем вдруг стало казаться, что времена действительно сменились. Из радиоприемников впервые за полдесятилетия зазвучала принципиально новая музыка. Страна была готова полюбить новых героев. Именно 1997 году предстояло решить: кто именно таким героем станет?

Вообще, лучший способ представить себе тот или иной год — это вспомнить программу телепередач того времени. Например, 1987 год мы будем вспоминать по «Взгляду» и «До и после полуночи», 1991-й — по трем дням «Лебединого озера» и программе Сергея Курехина «Ленин был грибом»… Абсолютными хитами 1997-го были «Угадай мелодию» и «Империя страсти».

Характерно, что оба шоу вели выходцы из рок-н-ролла: Валдис Пельш из «Несчастного случая» и Николай Фоменко из «Секрета». Оба были одеты нарочито аляписто и вели себя запредельно раскованно, чтобы не сказать пошловато. Употреблять слово «пошлость», пожалуй, не стоит потому, что эти программы все-таки были очень добрыми — при всей заштампованности поведения и нижепоясного уровня шуток. Они были добры той добротой, которой наполнен человек, наевшийся всяких вкусностей и отвалившийся от стола в блаженстве и благодушии. Таким был и весь этот год — последним сытым, лоснящимся, с растопыренными пальцами, с голдой на шее и в малиновом пиджаке… И теперь ничто не даст нам столь яркую картинку времени, как эти шоу.

Группе «Сплин» карьера Пельша или Фоменко в 1997-м не светила. В начале года у коллектива была локальная известность (в основном, в столицах) и полное отсутствие перспектив. Зато уже в мае на их концертах стало очень жарко.

Сплин - «Самый первый снег»

Александр Васильев: Помню, мы играли на «Динамо» в Москве. И мне радостно сообщили:

— А у вас в зале сексом занимались парень с девушкой под «Самый первый снег»!

Мы такие:

— Ну что ж? Это хорошо. Круто.

Немногочисленные поклонники группы «Сплин» в 1996 году могли похвастаться тремя записями. Кассетой «Пыльная быль» — самой первой работой «Сплина», записанной, по сути, до того, как оформилась группа. В Питере кассета разошлась десятитысячным тиражом, пара песен — «Жертва талого льда» и «Сказка» — попала в эфиры питерских радиостанций.

Потом на той же студии театра «Буфф» записали демо-версию «Коллекционера оружия», и две сотни кассет тоже разлетелись на одном из концертов. Наконец, в 1996-м, вышел полновесный студийный вариант «Коллекционера», записанный в Москве, у Стаса Намина.

Сплин – «Любовь идет по проводам»

Денег от этого у «сплинов» сильно не прибавилось, но известность кое-какая появилась. «Любовь идет по проводам» и «Что ты будешь делать» пошли уже во всероссийские радиоэфиры, о группе заговорили музыкальные критики, хотя, конечно, «сплины» был по-прежнему крайне далеки от народа. Время требовало чего попроще, а «сплиновский» медитативный фолк переваривался с трудом.

…

За исключением нескольких лет, проведенных в Литве, детство Александра Васильева проходило в Ленинграде. Будучи семиклассником, Саша организовал свою первую дворовую группу. А его самые ранние музыкальные переживания пришлись совсем уж на юный возраст.

Александр Васильев: Это была бобина: на одной стороне «Машина Времени», на другой — «Воскресение». И это был год 1980-й, наверное. То есть я был тогда совсем ребенком, а, например, «Аквариум» в том году только-только писал «Синий альбом».

Бобина была подарена Саше его старшей сестрой Наташей очень кстати: мальчик в то время, как и многие его соотечественники, ограничивался прослушиванием Аллы Пугачевой и Джо Дассена, которых, впрочем, очень искренне, по-детски любил. Примерно в этом же возрасте Васильеву разрешили пойти на первый в его жизни рок-концерт с участием той же «Машины Времени».

Александр Васильев: Первый раз попал на концерт, когда мне было одиннадцать лет. Хорошо, что старшая сестра тоже пошла, и она уже училась в институте. Одиннадцать лет — это маленький возраст. Одного на концерт родители бы меня, наверное, не отпустили. А так я впервые попал на стадион, на рок-концерт, причем это было в разгар советской власти. Потому что к одиннадцати годам уже понимаешь примерно, в какой стране живешь. И понимаешь, что такие концерты — это какое-то исключение и даже в чем-то подрыв советской власти. Хотя я четко не понимал, в чем именно, но то, что я увидел на концерте, шло явно вразрез с тем, что говорили по телевизору.

С тех пор начались партизанские походы на запрещенные рок-концерты, проникновения в залы через крыши и черные ходы и все сопутствующие подростковому возрасту романтические приключения.

Александр Васильев: Лет с двенадцати я уже тусовался на Невском проспекте. Сперва просто потому, что у меня школа располагалась не так далеко от Невского, а потом я узнал, что существует такое кафе «Сайгон», и все началось всерьез.

Мне сказали, что в этом кафе собираются хиппи… и вообще там курят траву… это было в 1983 году… мне рассказывали об этом, заговорщически озираясь по сторонам, — и, разумеется, я тут же поехал в это кафе! Запретный плод всегда сладок. И как-то все дальнейшие мои знакомства шли именно через «Сайгон». Хотя, естественно, я не общался с какими-то там крутыми хиппарями… тогда они были гораздо старше меня.

После школы Александр Васильев поступил в Ленинградский институт авиационного приборостроения, где и организовал свою первую серьезную группу. В ее состав вошли будущий папаша Масяни Олег Куваев и будущий сооснователь «Сплина» Александр Морозов.

Александр Васильев: Там училась моя будущая жена, там учился Олег Куваев, и только Моррис, человек, с которым мы организовали «Сплин», учился не с нами, а в Военмехе. С ним мы были знакомы какими-то другими путями, но он тоже очень часто подъезжал к ЛИАПу.

Первый вариант нашей группы назывался «Митра». Репетировали мы дома у Олега Куваева. У него очень демократичные родители: мало того, что они терпели такую толпу, так еще и подкармливали всех нас супчиками, котлетками и чем придется. Естественно, ни о какой учебе речь тогда не шла.

Занятия проходили в здании Чесменского дворца. Это такое псевдоготическое здание в Петербурге, мрачное и с коридорами длинными, а аудитории выглядели как кельи. Жутковатое зрелище — внутрь идти вообще не хотелось. Мы собирались на входе и иногда вместо того, чтобы идти учиться, всей группой сбегали с занятий и уезжали на несколько дней в Таллинн. Визы тогда были не нужны, а билет стоил четыре рубля.

Группа «Митра» просуществовала около года и никаких записей после себя не оставила. Ребята пытались вступить в Ленинградский рок-клуб, но не прошли прослушивания. А не принял их туда, между прочим, не кто-нибудь, а основатель группы «Аквариум» Джордж Гуницкий. Васильев тогда точил на него большой зуб, но, повзрослев и взглянув на творчество «Митры» с высоты прожитых лет, все-таки признал правоту мэтра. В 2000 году Васильев даже принял участие в записи альбома «Пятиугольный грех», выпущенного в поддержку Джорджа Гуницкого, где исполнил песню на его стихи «Китайцы не хотят».

Сплин и БГ – «Танго» («Китайцы не хотят войны»).

Несмотря на то что в Ленинградском рок-клубе юного Сашу Васильева, мягко говоря, никто не ждал, мысль круто изменить свою жизнь его не покидала. И пошла будущая звезда рок-н-ролла совсем не по той дороге, по которой ходили его коллеги по цеху.

Александр Васильев: Я понял, что мне надо свалить из Питера на некоторое время, но не понимал куда. А тут подвернулась Советская Армия, и я подумал, что это идеальный вариант поменять образ жизни.

В итоге я бросил институт, написал заявление, и, соответственно, меня тут же забрали в армию. Все это произошло мгновенно — я даже не успел ничего сообразить. Потом уже подумал, что, раз жизнь так складывается, значит, надо идти в армию — ничего страшного.

Так или иначе, а свалить из Питера все-таки удалось. По счастью, не очень далеко. Отдавать долг Родине Васильеву довелось недалеко от ее столицы.

Александр Васильев: Я служил в Подмосковье, в Нахабино, в стройбате. Халява была полная. То есть, конечно, это была не армия. Казармы, сто сорок человек, нары во дворе, построение — но это был стройбат. Подъем в пять сорок пять, потом в семь завтрак, и после этого всех строем вели на работу. А мне повезло. Меня поставили не на тот объект, куда ходила вся рота, а отдельно. Этот объект строился уже два года, и там вообще ничего не происходило. Я жил в вагончике-бытовке. Каким-то образом достал гитару. В части была библиотека, и я брал там книги. Помимо меня на объект отправили парня, хохла из Западной Украины. Папа его был пасечником и присылал нам мед. Мы покупали булку с молоком в ближайшем магазине — так и перекусывали: булка, мед, молоко. Книги, гитара, мед; раз в две недели привозили цемент, и надо было разгрузить. Больше ничего не было.

Александр Васильев – «Мария и Хуана» (1997)

Что и говорить, повезло. За годы службы у Васильева сложились вполне определенные взгляды на музыку и творчество, в армии же стали сочиняться первые серьезные произведения. Несколько песен того периода впоследствии будут включены им в репертуар группы «Сплин». А большая их часть составит в 2004 году основу его первого сольного альбома «Черновики».

Александр Васильев: Потому что на самом деле первые более-менее осмысленные песни начались именно в армии. Причем мне совершенно и не жалко этихдвух лет. Я был изолирован от нормальной жизни и смог ее спокойно осмыслить, как-то выдать в песнях.

К 1990 году все долги отчизне были отданы, и Васильев вернулся в родной Ленинград. А на родине вчерашнего дембеля ожидала, можно сказать, богемная жизнь.

Александр Васильев: Я встретил Куваева. С еще одним нашим общим приятелем, они тогда работали монтировщиками сцены в Театре комедии. И буквально на третий день после возвращения из армии я тоже устроился в театр. Из одного мира, такого солдафонского, с прапорщиками, с чеченами, и со всеми делами, попал, значит, в храм искусств прямо на Невском проспекте. Для меня это была очень резкая перемена, очень резкий скачок.

В Театре комедии я проработал два года, а в 1993-м Морис начал работать в театре «Буфф» и дернул меня за собой. К тому времени мы уже пробовали писать первый альбом. Причем делали это в том же театре «Буфф», в котором и работали. То есть все это было не работой, а сплошным праздником.

Окончание записи дебютной пластинки «Пыльная быль» решено было отметить. На вечеринке придумали и название новой группы — «Сплин», а дата праздника — 27 мая 1994 года — стала официальным днем рождения команды.

Сплин – «Сказка Пыльная Быль»

Кстати, тогда же состоялось рождение и еще одной звезды. На одну из песен «Пыльной были» Олег Куваев сделал свой первый в жизни мультклип. Именно после этого, махнув рукой на музыку, Куваев окончательно переключился на анимацию. Но дружить и сотрудничать с музыкантами он не перестал, а на первых порах от него даже перепадали «сплинам» кой-какие средства.

Александр Васильев: У него был период, когда он писал маслом. Это было начало 1990-х, он писал много и продуктивно. А поскольку я в то время вообще ничего не делал и просто сидел рядом, курил и бренчал, то как-то я предложил Олегу:

— Хочешь, я буду относить твои картины в «Лавку художника» на Невском проспекте? Пусть они там продаются.

Надо сказать, что картины Куваева пошли влет. На то время основными покупателями живописи в России были иностранцы. Платили они очень неплохо. Моя задача состояла в том, чтобы раз в неделю оттащить целую сумку картин в магазин. Это было очень романтично. Я тогда ходил в солдатской шинели, потому что она была очень теплая. В огромную холщовую сумку я складывал сразу по двадцать картин, относил их в «Лавку художника», а через неделю приходил и мне отдавали огромную пачку денег. Я относил их Куваеву, он отдавал какую-то часть денег мне. Мы шли в театральный буфет и радостно пили кофе, потому что теперь уже можно было спокойно рисовать дальше и не думать: что дать жене, что подкинуть родителям.

Сплин – «Мне сказали слово» (1994)

Кроме того, напомним, что Куваев и Васильев вместе работали монтировщиками в театре «Буфф», где собственно и состоялась запись демо «Коллекционера оружия». Запись альбома происходила там же, где рождалась и дебютная пластинка будущего «Сплина» — «Пыльная быль».

Александр Васильев: «Коллекционера оружия» мы писали периодами. Во-первых, все это происходило по ночам. Не каждую ночь можно было писать: надо же и отдыхать когда-то. Типа, записали барабан — перекур, неделю не появляемся. Потом Стаса вызваниваем, подъезжает Стас, за ночь записываем две песни, и все. Три дня опять сидим курим. На запись ушло где-то полгода.

Днем студия работала в обычном режиме. Там записывались песни для спектаклей. Это была театральная студия, мы там не имели права писаться, поэтому приходилось прятаться. Сначала я пел на пленку — играл на гитаре и пел. Потом мы подбирали под все это драм-машину, на это уходило довольно много времени. Потом Моррис писал бас, а Стас писал гитары. Все это придумывалось тут же, на ходу, потому что возможности репетировать заранее у нас не было.

В итоге в 1994 году для первой версии альбома было записано восемь треков. Кассеты стали реализовывать всеми возможными способами.

Александр Васильев: Не знаю, есть он сейчас, но в те годы на улице Караванная располагался музыкальный магазин «Манчестер». Как-то к нам подъехали люди из этого магазина. Они тогда сами тиражировали кассеты, и мы заключили какой-то контракт. Они даже заплатили нам какие-то деньги. Кроме того, с каждой тысячи кассет двести доставались нам. Когда потом мы устроили презентацию этого альбома, то все, кто покупал билет, бесплатно получал кассетку. Все эти двести кассет мы таким образом и раздали.

Музыканты решили не ограничиваться родным Питером и отправили несколько копий в Москву. Тогда же им удалось снять видеоклип на песню «Будь моей тенью». А главное — группа «Сплин» обзавелась собственным менеджментом.

Александр Васильев: У нас появился директор группы. Его звали Сергей Васьковский. Он просто куда-то сходил и принес две тысячи долларов.

По тем временам сумма казалась нереальной. Мы сидели, смотрели на нее и думали: ни фига себе! Это все нам?! Директор нашел спонсора, который попросил, чтобы, когда у нас выйдет кассета, мы поставили на нее их логотип. И все.

Какую-то часть денег мы тогда отдали директору, потому что он все это нашел и, значит, — молодец. А на оставшиеся деньги мы купили навороченную драм-машину и сняли клип. Тогда вполне можно было снять клип на тысячу долларов. За одну ночь мы все сняли, а еще за три смонтировали.

Вместе с демо-кассетами в Москву Васильев захватил и этот видеоролик. Как оказалось, совсем не зря. А еще оказалось, что на телевидении тоже порой попадаются хорошие люди.

Александр Васильев: Когда клип был готов, я взял кассету и отправился в Москву. Тогда на ОРТ работал Дмитрий Дибров, и все знали, что у него в утреннем эфире постоянно крутятся клипы. Каким-то образом я проник в Останкино, выцепил случайную тетку, расспросил ее, куда тут идти, и нашел музыкального редактора из дибровской программы.

Подошел к нему, такой: «Здрасьте!» Представляешь, да? Это же всегда выглядит смешно — приехалюноша из провинции, в руках держит кассетку: вот посмотрите, пожалуйста, мы клип сняли. А он оказался мировым дядькой. Звали этого редактора Юрий Бершидский. Он взял кассету, куда-то зашел, его не было минут пятнадцать, а потом он вернулся и сказал: «Мы это берем и будем крутить».

Я просто обалдел. Ни о каких деньгах тогда и речи не шло. И действительно, через какое-то время клип пошел по телевизору. Мне стали звонить друзья и говорить, что, вот, нас у Диброва видели!

Страна должна знать своих героев: этого мирового дядьку, музыкального журналиста Юрия Бершидского, очкастого и кучерявого эрудита, нередко можно видеть по телевизору в интеллектуальной телевикторине «Своя игра».

Не последнюю роль в продвижении группы на радиостанции сыграли и рок-звезды. В Питере у Васильева состоялось знакомство с Константином Кинчевым. Как выяснилось, мэтр хотел выразить начинающему музыканту свое уважение еще за «Пыльную быль», случайно оказавшуюся в его опытных руках.

Александр Васильев: У нас есть общий знакомый, который работает на «Нашем радио» в Питере. Его зовут Валера Жук. Во время гастролей «Алисы» в Петербурге Валера как раз привел меня в гостиницу к Кинчеву. Тот послушал наши кассеты и похвалил. Это был, конечно, переломный момент. Потому что когда тебе авторитетный человек говорит: «У тебя сильные песни», то это дает очень мощный импульс.

Когда в Лужниках в 1995 году происходит акция по сбору средств в поддержку строительства храма Христа Спасителя, Кинчев буквально вытаскивает Васильева на сцену перед собственным выступлением.

Александр Васильев: Костя уже ушел тогда в православие и согласился выступить на этом концерте, потому что деньги предназначались для восстановления храма. Кроме «Алисы», там были «Калинов мост» и начинающая певица по имени Валерия, которой подыгрывали музыканты группы «Воскресение». То есть концертик был очень странный. Понятно, что хедлайнером была «Алиса», и они играли последними, а мы играли первыми или вторыми и исполнили всего три песни.

Вопреки опасениям, «армия „Алисы“» — при всей своей внешней агрессивности — новичков не освистывает. Более того, им сдержанно аплодируют.

Благодаря столь массовому, а главное, бескорыстному промоушну, в эфире столичных радиостанций «Максимум» и «Радио-101» за короткое время появились сразу три песни «Сплина»: «Что ты будешь делать», «Рыба без трусов» и «Любовь идет по проводам».

С осени 1994-го по весну 1995-го группа играет по питерским клубам и без устали репетирует. А кассеты с демо-записью «Коллекционера оружия» попали не только на московские радиостанции, но и на некоторые рекорд-лейблы. Спустя какое-то время музыканты подписывают контракт со студией «SNC-рекордс» на выпуск сразу двух альбомов.

Сплин – «Что ты будешь делать?» (ДК Горбунова 1996)

Первым, чтобы не терять времени, перезаписали уже готовый «Коллекционер оружия». В 1996 году альбом вышел в свет и был раскуплен в момент. Записанный материал до сих пор остается, по мнению многих, лучшей работой группы. Мало того, авторы альбома смогли получить от своей работы не только моральное, но и кое-какое материальное удовлетворение.

Александр Васильев: Проезжая из Крыма в Питер на раздолбанной «пятерке», мы теперь могли заскочить к московскому продюсеру и стрельнуть сто баксов на дорогу. Просто на бензин, на еду и чтобы чуть-чуть пожить в Питере — пока опять у кого-нибудь не займем.

Хотя в целом деньги тогда действительно появлялись. Какое-то вознаграждение время от времени выплачивало «SNC». Стали появляться концерты. Мы к тому времени уже давно уволились отовсюду. Мы поняли, что уже невозможно ходить куда-то на работу, потому что это настолько не твое, что непонятно, зачем это делать. И бывали действительно очень тяжелые времена, когда мы перебивались с хлеба на воду и занимали деньги у всех вокруг, совершенно не понимая, как все это отдавать.

Сплин – «Рыба без трусов»

Но ничего, выжили как-то.

Постепенно группа стала востребована в московских клубах. Концерты за пределами родного Питера кому-то нужно было организовывать. Соответственно, появлялись все новые и новые люди.

Александр Васильев: У нас появились два… вернее, три очень важных человека. Первый — это Сергей Шкодин, который непосредственно занимался записью «Коллекционера оружия» и «Фонаря под глазом» на «SNC». А еще у нас появились сразу два московских директора. Это была молодая пара, Сережа и Аня, им тогда и было-то лет по двадцать с небольшим… Они работали на радио «Юность» и делали нам концерты в клубах «Небей копытом» и «Р-клаб»… За дело они взялись очень энергично: постоянные интервью, постоянно какие-то журналисты… То есть все это нарастало как снежный ком. Потихонечку, но нарастало.

Фундамент на будущее, какой-никакой, был заложен, пора было идти дальше! После перезаписи «Коллекционера оружия» группа стала собирать новый материал. Студия находилась в Москве, так что на время записи дисков музыкантам приходилось покидать родной город на длительное время.

Александр Васильев: Тогда был очень странный образ жизни: иногда я жил у родителей, иногда у жены, иногда у друзей, иногда уезжал в Москву, иногда уезжал в Крым, иногда в Киев, где у меня были друзья. То есть мотался очень активно.

В Москве наш директор Сергей Шкодин снял для группы квартиру в Солнцево. На всю группу — двухкомнатную. Располагалась она очень далеко от студии: часа полтора-два ехать, — просто труба! И мы жили там всем бэндом: по утрам варили кашу, делали какие-то омлеты, все по очереди готовили. Денег было минимум, понятное дело. Мы старались не платить за автобус, чтобы беречь талончики, потому что они тоже стоили каких-то денег.

Кто-то приезжал, кто-то уезжал, но в основном мы жили впятером. В комнатах стояли раскладушки, а если появлялись девушки, кому-то приходилось валить из дома. Это была нормальная жизнь кочевой рок-группы. Мы через это прошли — и отлично.

Потихоньку «Сплинов» стали приглашать и в другие города.

Александр Васильев: Например, нашлись люди, которые вытащили нас в Саратов. Совершенно ни с того ни с сего оплатили группе дорогу, гостиницу, сделали концерт, заплатили какой-то гонорар…

Мы спрашиваем:

— А почему?

Они говорят:

— Нам нравится!

Клуб назывался «Ротонда» и располагался прямо на берегу Волги. То есть буквально выходишь — и перед тобой Волга. Естественно, нас никто не знал, и в клубе было три с половиной человека: компания этих людей, которые нас привезли, ну и плюс какие-то случайные посетители. Я помню, мы уже играли вовсю «Любовь идет по проводам» и «Будь моей тенью». Значит, это 1996–1997 годы.

Сплин — «Будь моей тенью»

Вслед за столичным радио и телевидением региональная пресса тоже начинает обращать внимание на «Сплин». Причем в бедных телестудиях российских городов ведущие порой бывали классом повыше, чем в Москве и Питере.

Александр Васильев: В частности, мы съездили на съемки в город Новгород. На новгородском телевидении нам, непонятно почему, дали целый час. За нами в Питер прислали автобус, привезли в Великий Новгород, что в двухстах километрах от Санкт-Петербурга, и дали отыграть целый час на местном телевидении. Ведущий задавал вопросы и был в курсе: знал названия песен, альбомов, знал людей по фамилиям. Удивительно для меня это было. Это шок для меня был.

А вот на радио Сашу Васильева удивить было нечем. Дело все в том, что он и сам тогда был радийщиком.

Александр Васильев: Я работал ведущим на радио «Рекорд». И как раз в 1996-м и мне предложили стать музыкальным редактором радиостанции. И типа, там, повысить зарплату на двадцать долларов. Для меня это было кайфово тем, что я уходил из эфира. В эфире мне вообще не нравилось работать. Это идиотская работа — заполнять паузы между песнями. Абсолютно идиотская. А раз ты музыкальный редактор, значит, тебе можно сваливать из эфира. И я согласился.

Вообще питерские FM-станции были, да и сейчас остаются, кормушкой для огромного количества музыкантов. В 1990-е на таких станциях, как «Катюша», «Модерн» или «Рокс», работали Дусер и Ай-яй-яй из «Tequilajazzz», и Дюша Романов из «Аквариума», и Шнур с Севычем из «Ленинграда» — это только те, кого мы вспомнили с ходу. Шнур и Севыч, понятное дело, использовали служебное положение на всю катушку, так что в эфире успели покрутиться и «Дачники», и даже «Мат без электричества». А вот Васильев такого селф-промо гнушался.

Александр Васильев: Рекламировать себя, или, там, ставить свою группу и что-то говорить на эту тему… есть такое армейское слово «западло». А кроме того, на том радио, где я работал, русской музыки-то и не было практически.

Радийная эпопея Васильева началась летом 1995-го и закончилась в мае 1996-го. Потому что тут ему сделали предложение, от которого он не смог отказаться. Суть предложения состояла вот в чем: на носу были президентские выборы. Кандидатов было двое — Борис Ельцин и Геннадий Зюганов. Причем у Ельцина, несмотря на почти тотальную поддержку средств массовой информации, были реальные шансы не пройти.

Тут все средства были хороши, и ради наглядной агитации решено было привлечь к делу артистов. Так и поехал по стране тур под лозунгом: «Голосуй или проиграешь». Лозунг, кстати, содрали с избирательной компании MTV в поддержку Билла Клинтона — там он звучал как «Choose or Loose».

Тактика Сергея Лисовского сработала — по оценкам социологов, кампания «Голосуй или проиграешь» заставила прийти на выборы семнадцать процентов от общего числа проголосовавших, а для избирателей в возрасте до двадцати семи лет этот показатель составил тридцать процентов. Ну и, конечно, музыканты оттянулись — поездили по стране с концертами за государственный счет. С подачи Константина Кинчева в тур вписали и малоизвестный «Сплин».

Александр Васильев: Это был как раз май 1996-го. Мне звонят и спрашивают: поедете в тур на месяц? И я понимаю, что все, работа накрывается. У меня была ночь раздумий, довольно тяжелых. С одной стороны, мне предложили работу на радио, спокойную, тихую, с повышением и двадцатидолларовой прибавкой. А с другой стороны — ехать в тур. Я выбрал второе — и все: уволился с радио, забил на все и уехал.

Васильев присоединился к общему веселью буквально на ходу. Тур проходил по маршруту Омск — Воронеж — Ростов — Волгоград — Самара — Тольятти — Уфа — Челябинск — Екатеринбург — Пермь — Ижевск и заканчивался в Нижнем Новгороде. Концерты игрались через день. Музыканты выступали во дворцах спорта, а ехавшие вместе с ними киноактеры — в кинотеатрах или домах культуры.

Александр Васильев: С нами летали киноартисты: Людмила Гурченко, Дмитрий Харатьян… А все рокеры, естественно, сидели в хвосте самолета и бухали. Артисты, наоборот, сидели на первых рядах, в бизнес-классе, и тихо летели. У них было свое общение, а у нас — свое. Ну что, я буду подходить к Людмиле Гурченко, что я ей скажу? Здрасьте, я вот такой-то такой-то? Нет — мы держались своей компанией и общались только между собой. «Сплин» тогда был никому не известен, но рокеры к нам относились очень хорошо.

Начинали концерты обычно «сплины», как новички, а закрывала «Алиса». Временами в финале устраивался джем, на котором рок-сборная нестройно распевала «Мы желаем счастья вам». Других сюрпризов не было, под огромным плакатом: «Голосуй или проиграешь» музыканты дисциплинированно гнали хиты. «Сплин» играл по три-четыре песни, в основном с «Коллекционера». Новых вещей практически не светили.

Тур закончился в Нижнем Новгороде. В двухэтажном ресторане «Охотничья изба» для музыкантов состоялся банкет, после которого Васильев вернулся домой — без больших денег, зато с богатым опытом. И без угрызений совести: политическая подоплека тура его не напрягала ни капли.

Александр Васильев: Ты знаешь, мы получили такие крошечные деньги, что совесть моя совершенно чиста. Мы были никому не известная группа и пели три песни. В тур я поехал не за политику и не из-за денег. Меня вставило, что мы едем в хорошей компании. И еще — что на этом туре были стадионы. Продержаться даже три песни на стадионе неизвестной группе — это надо что-то из себя представлять. Иначе тебя после первых аккордов освистывают на фиг, и все.

…

Сразу после возвращения «сплинов» из тура состоялось их первое выступление на большой площадке в родном городе. Это было 23 июня 1996 года на стадионе «Петровский» на организованном «Театром „ДДТ“» фестивале «Наполним небо добротой».

Это был первый большой рок-фестиваль в Питере за пять лет, концепция его была очень простой: выступающие гранды не только играют свои песни, но и представляют какие-то молодые группы. Открывала фестиваль «Алиса», которая представила «Сплин» и «НЭП».

На фестиваль было продано более тридцати пяти тысяч билетов. На сцене были «ДДТ», «Король и Шут», «Краденое солнце»… Музыканты из группы «Military Jane» специально для этого фестиваля отрепетировали русскоязычную программу, а после него взяли себе новое название — «Пилот». Под которым и играют до сих пор.

Был «АукцЫон», «Автоматические удовлетворители», «Tequilajazzz», возрожденные «Странные игры», Настя, Наталья Маркова и «Двуречье», «Ва-Банк», «Кирпичи»… Но даже на таком шикарном фоне «Сплин» был признан открытием фестиваля.

Профессиональная жизнь налаживалась, происходили перемены и в личной жизни Васильева. В декабре 1996 года он сделал предложение руки и сердца женщине, которая была рядом с ним уже десять лет. Александр и Александра сыграли свадьбу.

Александр Васильев: Свадьба была скромная. Была подруга жены, и был Моррис с моей стороны как свидетель. Я помню, что денег хватило на бутылку водки и на две пачки пельменей… или на две бутылки водки и на одну пачку пельменей… что-то такое. И когда все орали нам: «Горько!» — Морозов орал: «Ельцин… Борька!» Все орали: «Горько, горько!» — а он орал: «Ельцин… Борька!» Так и отпраздновали.

Молодожены поселились в Купчино. Этот питерский район славен своими рок-н-ролльными традициями. Там жила и сочиняла альбомы группа «Кино», там они и записывались — у Алексея Вишни. Вообще же Купчино — это рабочая окраина Северной столицы, то есть район индустриальный, довольно мрачный и гнетущий. Вместо того чтобы смотреть в окно, чета Васильевых предпочитала смотреть в телевизор. Они бы смотрели и кино — да только середина 1990-х стала, наверное, самым плачевным временем для российской индустрии кинопроката.

Сокращалось количество фильмов — в 1991 году в СССР было снято триста семьдесят пять кинолент, а в 2000-м в России — всего шестьдесят одна. Кинотеатры превращались в мебельные салоны или в пункты продажи автомобилей. Но как раз в 1996-м в стране начали появляться кинотеатры нового типа. Оборудованные Dolby-surround’ом, с хорошим изображением, удобными креслами и недешевыми, но приемлемыми по цене билетами.

Первым таким залом стал отстроенный в столице «Кодак-Киномир», куда ходили, как за шесть лет до того, в соседний «Макдоналдс» на Пушкинской. А потом и старые кинотеатры научились ремонтировать — и доводить до европейского уровня. Как ни странно, Васильев, большой киноман, в кино ходил и ходит редко. Да и собственный видеомагнитофон появился у него совсем недавно.

Александр Васильев: У меня никогда не было видеомагнитофона. То есть первый раз я купил видеомагнитофон полгода назад. Потому что до сих пор на DVD не изданы ни «Гамлет», ни «Король Лир» Козинцева. Я купил их только на VHS’е, и из-за этих двух кассет купил себе проигрыватель. А так у меня никогда не было. Нам брат жены дал свой, у него два было. И все, что нужно, мы смотрели на этом одолженном видике.

Впрочем, и в кинотеатрах, и дома народ смотрел тогда одни и те же новинки. На альбоме «Фонарь под глазом» целых две песни навеяны кинофильмами школы Тарантино. Как тут не вспомнить, что кино иногда называют «волшебный фонарь».

Александр Васильев: Все вокруг смотрели голливудское кино с русским переводом. В кино герои кричат: «Фак! Фак! Мазафака!» А наши переводят: «Черт, черт, черт подери!..» Вот это несоответствие — оно постепенно так надоело, что я написал на эту тему песню «Англо-русский словарь», или, по-другому, «Давай, лама».

«Лама» звучал и в ходе тура «Голосуй или проиграешь», и на фестивале «Наполним небо добротой», и в «Программе А» — короче, везде. Кстати, тогда считалось, что «Давай, лама» — это скрытая насмешка над БГ, который как раз в те годы начал активно ездить в Непал. Оказалось, что мишень у песни была другая.

Александр Васильев:   Скорее над Линдой, потому что появилась какая-то баба, которая стала петь «Песни тибетских лам». Это вообще меня как-то прибило… Я думаю: ни хуя себе! Что ж это такое-то делается-то, а?

…

Еще со времен «Коллекционера» у «сплинов» появилась традиция записываться в Москве. В дальнейшем они будут менять студии — «Гранатовый альбом» будет писаться в «Студии SBI», а «25-й кадр» и последующее — в МГСУ. Другой традицией стало писаться либо поздней осенью, либо зимой.

Александр Васильев: Я предпочитаю зиму отсидеть в студии, а летом гулять. Ну кто же летом захочет сидеть на студии? Мы один альбом писали — чуть с ума не сошли. Всю жару пропустили, и не купались, и ничем таким не занимались. Поэтому лучше писаться зимой.

Работа в хорошо знакомой студии Стаса Намина спорилась, аранжировки обрастали деталями прямо в процессе записи, а оформить обложку готового альбома удалось опять с помощью добрых гениев «Сплина» той поры — группы «Алиса».

Александр Васильев: Обложку делала очень симпатичная девушка, жена бас-гитариста группы «Алиса», Настя Самойлова. Там была классная тусовка из оченькрасивых женщин. Это жена Кинчева, жена Самойлова и жена, по-моему, барабанщика «Алисы»… Они как-то все нас опекали. Мы как-то им очень понравились, и они здесь, в Москве, нам помогали. Когда нам было совсем уже нечего жрать, они нам давали деньги. И все они были красавицы, умницы и замечательные. Среди них была девушка Алина Крупнова, которая работает дизайнером, все в одной тусовке.

Как-то она сказала:

— Вы чего, альбом выпускаете? Давайте я вам дизайн сделаю!

И сделала.

Обложка в итоге получилась веселой, разноцветной и очень весенней. Кроме фотографий группы, на развороте были помещены рисунки Саши Васильева. Весной 1997-го диск и выпустили. Уже было солнечно.

Грандиозный успех группы «Сплин» был еще впереди. Он пришел со следующим, «Гранатовым альбомом». Вся страна стала петь про «Орбит без сахара», сама группа «Сплин» в День святого Валентина собрала «Лужники», а 11 августа 1998 года выступила на разогреве на московском концерте «Rolling Stones».

Но это уже была совершенно другая история, а прошлую главу «Сплин» старается не вспоминать.

Александр Васильев: Вообще-то альбом «Фонарь под глазом» я лично терпеть не могу. Это наш самый слабый альбом, и я очень рад, что он уже позади, что все это пройдено… Вкус провала… А-а-а-аааааа!!!