Михаил Владимирович Борзыкин — рок-музыкант, автор текстов и, основатель и бессменный руководитель группы «Телевизор». Родился 27 мая 1962 года в городе Пятигорске. В феврале-марте 1984 года вместе с двумя музыкантами, ранее игравшими с ним в арт-рок-группе «Озеро», основал новую рок-группу, получившую название «Телевизор». В мае того же 1984 года «Телевизор» становится одним из лауреатов II Ленинградского рок-фестиваля, а Михаил Борзыкин признается фестивальным жюри лучшим автором текстов песен.
Песня
Михаила Борзыкина «Твой Папа — Фашист», впервые прозвучавшая со сцены в феврале
1987 года и посвящённая Михаилом Борзыкиным тогдашнему Генеральному секретарю
ЦК КПСС Михаилу Горбачёву, на многие последующие годы стала «визитной
карточкой» группы «Телевизор».
Вся последующая жизнь и деятельность Михаила Борзыкина неразрывно связана с его группой. Он был и остается стопроцентным рок-героем, по-настоящему проживающим каждое написанное и спетое слово, так, что иногда зрителям становится не по себе. Через три часа, проведенные на выступлении «Телевизора», удивляешься, как от такого напряжения и драйва все устройства не «сгорели на раз».
«В моих
песнях нет никаких советов, есть только констатация. Но из неё не может
возникнуть революционного движения. Революция для меня — это внутреннее
несогласие с действительностью. Я считаю, что это состояние двигает и любым
искусством, и вообще жизнью. Я просто отражаю болевые моменты, и это мне
помогает, потому что я выплескиваю свою боль и наполняюсь чем-то более
серьёзным».
«У меня
нет никакой ненависти к православию, как к продолжению прекрасной истории о
великом Иисусе. Я считаю, что церковь социально и психологически необходима
многим людям, но мне неприятны некоторые поступки [Русской православной
церкви]. Там же иерархическая структура, почти тоталитарная, поэтому церковь и
выглядит таким монстром. Эти люди давно уже поделили мир на своих и чужих, и
находятся в метафизическом пространстве, имеющем мало отношения к живой жизни.
Есть патриарх, который ездит на «Лексусе» и, как говорят, давит людей, а
остальные при этом берут под козырёк. Ни один из ведущих представителей церкви
не высказался против «Газпром-сити», хотя это однозначный плевок в церковь. Это
говорит о многом. Люди, которые говорят о каких-то духовных ценностях, сейчас
просто обслуживают Путина и лижут ему все интимные места, продолжая молчать о
бедах народа. Это поведение, не назовешь христианским. Многие музыканты,
которые находятся внутри РПЦ, отключают полушарие мозга, ответственное за
аналитическое мышление, чтобы только верить и подчиняться. А Христос говорил,
что его нужно принять не только сердцем, но и разумением».
«Мой основной недостаток в том, что я, мягко говоря, бываю очень несдержан».
«Я,
например, считаю, что хорошо иметь детей в виде песен, но бросать новое
человеческое существо сюда мне не хочется. Ни я к этому не готов, ни, тем
более, оно».
«У меня
довольно идеалистическое представление о Петербурге. Я понимаю, что от Питера,
который в моей голове, мало что осталось. В моём понимании, Питер всегда был
символом снисходительного благородства по отношению к бренности существования и
всему человечьему. Петербург — горделивое существо, не желающее никому зла, но
при этом с гипертрофированным чувством собственного достоинства. Достоинство,
которое присуще архитектуре и истории нашего города, иногда проявляется в его
жителях. При этом мне совершенно чужды те люди, которые орут бесконечно «Питер!
Питер!» на футбольном матче и готовы ради 20 миллионеров (я имею в виду команду
«Зенит») набить морду каждому встречному, а вот ради того, чтобы город сохранил
своё достоинство и лицо, на «Марш несогласных» они выйти не готовы».
«Мне
нравится поэзия Серебряного века. Бальмонт, Блок, Маяковский в некоторых своих
поэтических ипостасях. Мандельштама я люблю за ёмкость и отсутствие вычурности
в словесах. В последнее время я пришёл к выводу, что для меня как для
рок-музыканта, ёмкость, даже иногда в ущерб образности, очень важна».
«…в песне
«Быть бы» я выплеснул одно из своих детских хотений: не обладать телом,
например; быть невесомым, быть летучим, обладать прозрачностью… вот какие-то
такие вещи меня больше занимают, чем хотение славы и богатства».
«С детства питаю симпатию к собакам. Может, оттого что они привлекают меня своей незатейливой искренностью. По собаке можно прочитать, что она чувствует. Хочет укусить — и видно: на морде уже все морщинки будущего оскала… И наоборот: если хвост ходит ходуном, то ясно, что у собаки хорошее настроение. А бездомная… Все мы в каком-то смысле бездомные… Для меня собака, как и волк — это независимость. От хозяина. От тёплой квартиры. От тёплого коврика. Вот почему — бездомный, вот почему — бегущий ночью… Там же всё время идёт противопоставление цепным собакам или домашним. Где бы я ни жил, вокруг меня бездомные собаки. Около моей парадной постоянно торчала группа из трёх громадных псов, было приятно пообщаться, я их иногда подкармливал. Очень они настоящие. Полудикие».
Комментариев нет:
Отправить комментарий