Единственный и неповторимый wha-wha, или Ловкость рук, губ и никакого мошенства! Трики Сэм Нэнтон (1 февраля 1904 – 20 июля 1946).

Зал славы джаза.

Свинг

И вот наконец он наступил – феерический праздник на улице весёлых квакающих тромбонистов! 1 февраля 1904 года в Нью-Йорке в семье выходцев из Вест-Индии родился Джо Нэнтон, по прозвищу Трики Сэм (Joe "Tricky Sam" Nanton), знаменитый музыкант Эры свинга, превративший тромбон в инструмент извлечения самых удивительных и красочных звуков с помощью всевозможных сурдинных техник. Его стиль пытались копировать, ему пытались подражать, но его фирменное “wha-wha” так и осталось непокорённым и уникальным в своём роде.

Duke Ellington - It Don't Mean A Thing (Live, 1943)

Прозвище Трики, которое можно перевести как ловкач, или трюкач, или даже хитрец, дал Нэнтону саксофонист Тоби Хардвик (Toby Hardwick) – за целый арсенал трюков и хитростей, благодаря которым музыкант «одной рукой делал то, что другие могли только двумя»: «всё, лишь бы поменьше париться – он был ловкач в этом смысле». Намекал ли Тоби, действительно, на лень музыканта как на мотивацию его виртуозности, или же просто шутил, но в любом случае музыкальные «трюки» Нэнтона на тромбоне стали предметом для подражания для многих музыкантов эпохи свинга. В частности, мы уже писали о Тайри Гленне и Квентине Джексоне, которые после смерти Нэнтона должны были продолжать его традиции игры в оркестре Эллингтона и больше многих приблизились к нэнтоновскому стилю. Приблизились, интерпретировали, но повторить не могли.

В ответ на многочисленные вопросы о том, как же он создал свой уникальный стиль, Джо рассказывал, что в 1921 году просто услышал трубача Джонни Данна, игравшего на трубе с сурдиной, и подумал, что на тромбоне с ней тоже можно было бы добиться отличного звука.

В общем, Трики Сэм, пока был жив, поддерживал репутацию хитреца и только добавлял веса своему ноу-хау, тщательно оберегая секреты своей уникальной техники игры даже от товарищей по оркестру. Хотя о сути её сейчас нельзя не догадаться. Довольно подробно общий принцип сурдинных граулов описывал, например, сын Дюка, Мерсер Эллингтон. «В “грауле” есть три необходимых элемента: звучание самого инструмента, горловое “бульканье” и конкретная нота, которая практически пропевается исполнителем. Рот при этом артикулирует, как при произнесении различных гласных звуков, и поверх горлового звука накладываются манипуляции с сурдиной, которые добавляют необходимые wha-wha акценты, превращая всё это в уникальный язык.» Причём в традиции музыкантов Эллингтона было не только использование «вантус-сурдин», которые просто открывали-закрывали раструб инструментов, но и тех, которые вставлялись непосредственно внутрь, что позволяло лучше контролировать звук. А сам Нэнтон брал сурдину от трубы, вставлял её в раструб тромбона, плюс использовал «вантус-сурдину» снаружи и как будто «говорил» в инструмент во время игры – таким образом изменял положение ротовой полости и мускулов, как будто произносил гласные звуки, но без движения собственно голосовых связок. Беззвучно изменяя положение и напряжение мягкого неба, как при трансформации «и» в «а», Нэнтон и воспроизводил на тромбоне совершенно человеческое «йааа». В общем, как нечего делать!

Но вернёмся к истории самого музыканта. Его профессиональная карьера началась в Вашингтоне в коллективе пианиста Клиффа Джексона. Затем, с 1923 по 1924 годы, Джо Нэнтон работал с “Frazier's Harmony Five”, а ещё год спустя – с банджоистом Элмером Сноуденом. Он также немножко успел позаписываться с корнетистом Томасом Моррисом. Но музыкальная судьба Нэнтона бесповоротно решилась в 1926 году, когда ему исполнилось 22: Джо нашёл своё настоящее место – в оркестре Дюка Эллингтона, поначалу с неохотой заняв там место своего друга, тромбониста Чарли Ирвиса, а впоследствии превратившись почти в уникальное “секретное оружие” успеха всего бэнда.

Duke Ellington – «Black and Tan Fantasy» (1932)

Когда Нэнтон только вступил в бэнд Эллингтона, он просто жаждал играть соло, однако Дюк в течение нескольких недель не давал ему такой возможности. Но альт-саксофонист – тот самый Тоби Хардвик, который потом дал Нэнтону его знаменитое прозвище, – убедил лидера дать Джо шанс поиграть. И как только тот разрешил, Джо, по рассказам кларнетиста Барни Бигарда (Barney Bigard), тут же схватил свою сурдину и стал “разговаривать”: «И каждый раз, когда он говорил [на тромбоне] свое 'wa-wa,' я невольно повторял это губами, “следуя” так за ним на протяжении всей его игры». Степень похожести на реальный человеческий голос у Нэнтона, действительно, могла быть просто невероятная.

Duke Ellington with Tricky Sam Nanton, Rex Stewart, and Ben Webster – «What Am I Here For?» (1942)

Вскоре Трики Сэм стал постоянным солистом Эллингтона в паре с “ревущим” трубачом Баббером Майли (Bubber Miley). Они обычно работали в одной гармонии, начиная “разыгрывать” один другого: взяв тему, поданную первым солистом, второй затем развивал её до такой степени, что она становилась уже его собственной. Вдвоём Нэнтон и Майли стали первыми музыкантами, прославившимися именно уникальностью своего стиля звукоизвлечения и использования сурдинных эффектов. В их выразительной игре всегда чётко вырисовывался конретный человеческий образ, картина или настроение. Вместе они задавали тон и уровень экспрессии и для остальных духовых солистов бэнда и постепенно заслужили для Эллингтона репутацию одного из самых “грязных” джаз-бэндов – в том смысле, что общее звучание оркестра с их лёгкой руки было переполнено всевозможными “земными” эффектами и звукоподражаниями, что стало суперпопулярным трендом в джазе тех лет. По сути, своим бесконечно разнообразным кваканьем, рычаньем, хрипами, сипами, рыками, стонами и криками, Нэнтос с Майли и создали знаменитый “ревущий стиль джунглей”, который стал визитной карточкой оркестра Дюка Эллингтона. А в 1929 году, когда Майли сменил Кути Уильямс (Cootie Williams), именно Нэнтон помог молодому трубачу стать новой звездой и усвоить все их фирменные трюки, чтобы сохранить стиль и уникальные солирующие роли тромбона и трубы.

Duke Ellington & his Cotton Club Band – «Old Man Blues» (1930)

Джо Нэнтон оставался незаменимым участником состава целых двадцать лет, включая времена знаменитых ангажементов в "Cotton Club". А в 1946 году произошло несчастье: Джо Трики Сэм скоропостижно умер – через несколько месяцев после неожиданно случившегося удара. Ему было всего 42 года. Это стало страшным ударом и для эллингтоновского коллектива, потерявшего один из основных “источников” их фирменного звучания. Однако то, что успел сделать Трики Сэм, причём практически на «одном рабочем месте», всё равно было настолько ярким и живым, что и сейчас продолжает вдохновлять многих музыкантов – а нас как минимум согреет, расслабит и заставит улыбаться.

Такие вот замечательные «грязные» тромбоновые делишки! Приятной вам прогулки по ревуще-квакающим джунглям в компании ловкача-хитреца Джо Нэнтона!

Ольга Дюдина