Польское танго 1920 – 1930-х годов.

Польская эстрада. 1920 – 1930-е годы.

В 1918 году, когда Польша вновь обрела независимость, волна джаза, танго и кабаре прокатилась по Европе с запада на восток. Но именно в новом польском государстве, возрожденном после 123 лет разделов и конфликтов, были по-настоящему использованы сенсационные новшества этой культуры.

Воодушевленная вновь обретенной свободой, Польша воспользовалась чудесами общества начала 20-го века, опираясь на влияния Востока и Запада и объединив всех в новом звучании для новой земли. Ставшие легендарными произведения той эпохи прозвучали из динамиков в то время, когда сама Польша стремилась и преуспела в том, чтобы оставить свой след на процветающей мировой арене.

Первые шаги

Ганка Ордонувна (Hanka Ordonówna).

Впервые танго было представлено в Польше в 1913 году с постановкой оперы Виктора Якоби «Targ na Dziewczęta» («Девичий рынок») в Новом театре в Варшаве. Его популярность в последующие годы от граммофонных пластинок, радио и газетных сообщений только росла.

Потребление через средства массовой информации побудило польские танго занять свое собственное место в истории национальной музыки: из-за отсутствия прямого контакта с первоисточниками польские произведения этого жанра начали отклоняться от первоначальной аргентинской формы, принимая более меланхоличное звучание, на которое сильно повлиял клезмер, и более мягкую мелодию и гармонию. Постепенно произошла замена основного ритма стереотипного бандонеона на пролиферацию слайдов и строгое вибрато. Это был особый путь, который расцвел вместе с самим польским государством – польское танго стало оплотом новой, возрожденной польской массовой культуры.

Artur Gold - "Ty nie jesteś winna" (1934)

В 1925 году польские музыканты еврейского происхождения Хенрик Гольд (Henryk Gold) и его брат Артур основали «Gold Orchestra» - джаз-бэнд из 8 человек, который регулярно играл в кафе «Bodega» в Варшаве. Поначалу оркестр играл исключительно регтайм, но вскоре, с отголосками более экзотического, но задумчивого звучания, ползущими по континенту, он медленно начал баловаться танго и вальсами, стилями, которые станут наследием дуэта.

Год спустя, в 1926 году, Артур Гольд (Artur Gold) и его двоюродный брат Ежи Петерсбурский (Jerzy Petersburski) стали соучредителями оркестра «Petersburski & Gold». К концу десятилетия это был один из самых известных танцевальных оркестров Варшавы, выступавший в фешенебельном ресторане «Adria».

Hanka Ordonówna – «Milongera» (1930)

Наряду с этим шел рост популярности театров и кабаре, наиболее значительным из которых стал театр «Qui Pro Quo», возглавляемый Юлианом Тувимом (Julian Tuwim) и Марианом Хемаром (Marian Hemar), а позже кабаре «Morskie Oko». Эти две группы ожесточенно соперничали за то, чтобы завербовать лучших польских звезд межвоенной эпохи: таких артистов, как легендарный Эугениуш Бодо (Eugeniusz Bodo) и Мечислав Фогг (Mieczysław Fogg), которые выступали вместе с Мирой Жиминьской (Mira Zimińska), Жулой Погожельской (Zula Pogorzelska), Адольфом Дымшей (Adolf Dymsza) и блистательной Ханкой Ордонувной (Hanka Ordonówna). Эксперименты в музыке 1920-х годов, которые в то время набирали обороты быстро и насыщенно, теперь имели эпицентры, из которых могли процветать новые инновации и стили: Польшу, как никакую другую страну, охватила настоящая танго-лихорадка.

Крах

Сцена из ревю Zjazd Centrośmiechu в кабаре Qui Pro Quo в Варшаве, 1930 год, на фото: Адольф Дымша и его жена Зофья Олехнович.

Крах Уолл-стрит и последующий глобальный экономический спад в конце 1920-х годов сильно ударили по развлекательным заведениям. И «Qui Pro Quo» и «Morskie Oko» закрылись в 1933 году, но музыка, страстно взращиваемая артистами этих клубов, играла только громче, и интерес к стилю рос. К 1930-м годам Польша – и особенно Варшава – пропиталась чувственной меланхоличной страстью танго. Ежедневно появлялись новые мелодии.

Прежде всего, развитию этой культуры способствовала звукозаписывающая компания Syrena Rekord, первая и, возможно, самая выдающаяся звукозаписывающая компания в Польше. Основанная в 1908 году Юлиушем Фейгенбаумом (Juliusz Feigenbaum) для удовлетворения польского спроса на популярную музыку, Syrena Rekord уже накануне Первой мировой войны процветала, выпуская 2,5 миллиона пластинок в год. Но именно после войны популярность компании по-настоящему взлетела: там, где другие звукозаписывающие компании пострадали из-за экономической депрессии, Syrena била рекорд за рекордом.

В 1929 году компания инвестировала в инновационную технологию электрической записи, чтобы производить диски с шеллаком более высокого качества с более четким и теплым тоном, что спасло лейбл от забвения и побудило к смене названия, которое подчеркивало его современность: Syrena-Electro. Компания сыграла важную роль в развитии польской музыкальной сцены межвоенного периода. Влияние харизматичного Хенрика Варса (Henryk Wars), многолетнего музыкального руководителя компании, было всеобъемлющим.

Хенрик Варс – король польского танго.

Все пели его песни: как блаженно влюбленные, так и трагически отвергнутые; жители оккупированной Варшавы и солдаты армии Андерса. Величайшие голливудские кинокомпании искали его композиторский талант. Музыка Польши 1930-х годов находилась под влиянием не только традиционных польских народных мотивов, но и космополитического характера государства: после восстановления независимости польская нация взорвалась свободой культур, языков и образа жизни, а стержнем стала Варшава. Развлечения объединили разрозненные голоса, предоставив средство, с помощью которого любой стиль мог быть услышан и оценен.

H. Wars' Orch. & A. Aston – «Twe usta kłamią» (1933).

Это было особенно верно для еврейского населения, которое было неотъемлемой частью польской межвоенной музыкальной сцены. Еврейские композиторы, певцы, авторы песен и музыканты, многие из которых происходили из семей, пропитанных традициями классической музыки, нашли свободу в массовой культуре, объединив свои усилия с другими, ранее молчаливыми меньшинствами и взращивая оригинальное звучание для новой нации.

Сам основатель Syrena Rekord Фейгенбаум олицетворял эту атмосферу: католик еврейского происхождения, он работал музыкантом, композитором, изобретателем и бизнесменом – абсолютный космополитичный многогранный талант, вдохновивший поколение поляков на подражание.

Несмотря на то, что в то время Польское радио было движущей силой звукозаписывающего бизнеса, оно хотело только подтолкнуть самых известных артистов, сделав Syrena Rekord единственным средством, с помощью которого вся польская популярная музыка того периода, все новые мелодии и стили могли достичь вершин славы. В 1930-х годах из дверей модных ночных клубов постоянно звучали такие вальсы, как «Szklanka Wina - Fest Dziewczyna!», слоу-фоксы, такие как «Już Jestem Taka Głupia», и фокстроты, такие как «Nikodem» и «Tokaj», и эхом разносились по всей стране.

Hanka Ordonówna – «Tango Yira, yira...» (1932).

Но больше всего польское население жаждало богатства уникальных звуков танго. С влиянием восточноевропейской, еврейской и цыганской музыки, эти произведения «интербеллума» обращались к населению так, как не могла никакая другая музыка. Поляков 1930-х годов привлекала в такой музыке экзотическая тоска: трепетные славянские интонации, разбитая страсть и загадочные исполнители. Сами артисты поддерживали это видение, принимая множество увлекательных псевдонимов, добавляя в культуру суп пикантной тайны.

Самые громкие хиты

Логотип компании Syrena-Electro.

Прорывной хит компании Syrena появился рано: в 1929 году на сцену ворвалась «Tango Milonga» композитора Ежи Петерсбурского на стихи Анджея Власта и быстро стала не только национальной любимицей, но и международным шлягером, с английским названием «Oh Donna Clara». Болезненные каденции и нарастающая мелодия придали произведению живую оригинальность, и неудивительно, что многие до сих пор помнят его как типичный пример классического межвоенного танго.

Henryk Gold Orch. – «O Donna Clara (Tango milonga)» (1929).

Но были и другие танго, которые оказали огромное влияние на Польшу. В 1937 году состоялась премьера популярной песни «Umówiłem Się z Nią na Dziewiątą» в исполнении Эугениуша Бодо (Eugeniusz Bodo), наследие которой сохраняется и по сей день. Тоскующий хит 1935 года «Graj Skrzypku, Graj», прославленный, среди многих других, богатым голосом Адама Астона (Adam Aston) и очаровательным тоном Мечислава Фогга (Mieczysław Fogg) был характерен для зарождающейся в то время культуры танго.

Eugeniusz Bodo – «Umówiłem się z nią na dziewiątą»

Между тем, песня 1932 года «Rebeka» и ее продолжение 1934 года «Rebeka Tańczy Tango» олицетворяли образ убитой горем любовницы, нарратив, встречающийся во многих танго того периода. Еще одно великое произведение Петерсбурского, зловещее причитание «To Ostatnia Niedziela», получившее прозвище «Танго самоубийцы», появилось в 1935 году и до сих пор остается символом довоенной польской культуры.

Mieczysław Fogg – «To ostatnia niedziela»

Польская кинокультура 1930-х годов также значительно способствовала популярности танго в стране: многие другие звезды, нашедшие свою славу в польских танго, сочиняли, пели или снимались в крупнейших фильмах страны и только один знаменитый Варс написал музыку примерно к трети польских межвоенных фильмов.

К середине 1930-х годов сочетание танго и кино привлекало в Варшаву артистов со всей Польши и давало возможность многообещающим талантам сделать себе имя: например, братья Шпильманы, Владислав и Хенрик (Szpilman, Władysław and Henryk) вместе работали над песнями для классических польских фильмов «Wrzos» и «Doktór Murek» в 1938 и 1939 годах соответственно. По всей Польше производство таких треков продолжалось непрерывно, в межвоенный период было написано около 4000 танго. Расцвет новой эры польской музыки был в самом разгаре.

Окончание вечеринки

Эугениуш Бодо (Eugeniusz Bodo) со своей собакой Самбо, 1931 год.

Но вскоре все это великолепие было стерто с лица земли: в 1939 году, за несколько дней до начала войны, процветающая эпоха польского танго достигла кульминации с мучительной меланхолией мелодии «Złociste Chryzantemy», выражением отчаянной ностальгии по чему-то навсегда утраченному – эхом темных туч войны, сгущающихся на горизонте. После 1939 года атмосфера польского танго уже не возродилась: интернационализм, порождавший такие мелодии, одним махом был уничтожен вторжением, а вместе с ним пала и польская культура.

Stare polskie tango «Złociste chryzantemy»

Сотрудники Syrena-Electro были расстреляны или отправлены в лагеря, а артисты оторваны друг от друга – многие, будучи евреями, были заключены в гетто, где продолжали выступать, пока их не убили. Эта страшная участь постигла Анджея Власта (Andrzej Włast), Хенрика Шпильмана (Henryk Szpilman) и Артура Гольда (Artur Gold), последнего заставляли выступать перед нацистскими немцами в костюме клоуна.

Также погибли авторы танго «Rebeka» и «Rebeka Tańczy Tango» Зигмунт Белостоцкий (Zygmunt Białostocki) и Шимон Каташек (Szymon Kataszek), а также многие другие композиторы, певцы и поэты танго. Главныйсердцеед Польши 1930-х годов Эугениуш Бодо (Eugeniusz Bodo) умер от голода по дороге в ГУЛАГ. Его собака по кличке Самбо пережила хозяина на год.

Adam Aston – «Rebeka» (1933)

Из тех, кто выжил, только Мечислав Фогг (Mieczysław Fogg) и Владислав Шпильман (Władysław Szpilman) остались в центре музыкальной культуры Польши. Ежи Петерсбурский (Jerzy Petersburski) переехал в Аргентину и продолжал сочинять, а затем вернулся в Варшаву, чтобы провести последние годы жизни в любимом городе. Хенрик Голд (Henryk Gold) писал песни в Израиле, а затем в Нью-Йорке, в то время как Хенрик Варс (Henryk Wars) достиг успеха в Голливуде. Юлиан Тувим (Julian Tuwim) умер в Закопане в 1953 году, а Юлиуш Фейгенбаум (Juliusz Feigenbaum) - в конце 1940-х годов в Цюрихе. Великолепная Ганка Ордонувна (Hanka Ordonówna) основала детский дом, но умерла от туберкулеза в Бейруте в 1950 году. Адам Астон (Adam Aston) и Мариан Хемар (Marian Hemar) переехали в Англию и умерли в безвестности.

В польском межвоенном танго было так много центральных игроков, что невозможно перечислить их судьбы, но процветающее общество, к которому они принадлежали, в конечном итоге исчезло, и от него почти не осталось следов.

Kazimierz Krukowski - «Rebeka tańczy tango»

Фашисты уничтожили и заводы Syrena-Electro, осколки пластинок все еще были видны на месте старого завода пятьдесят лет спустя. Звукозаписывающая компания Syrena сегодня существует только в частных коллекциях, а такие сайты, как Stare Melodie, собирают множество подробностей о композиторах, певцах и песнях, которые характеризовали этот яркий период. Менеджер сайта Томек Грдень уверен в том, что польское танго 1930-х годов сегодня переживает возрождение, даже если только благодаря кавер-версиям и современным интерпретациям. Он утверждает, что «лирика и сентиментальность восходят к старым романтическим временам», а «захватывающая сердце мелодия» делает песни привлекательными для всех.