Дарование, с раннего детства шагнувшее в сторону джаза. Уна Мэй Карлайл (26 декабря 1915 – 7 ноября 1956).

Если Уна Мэй Карлайл и известна сегодня, то только как «друг»: протеже (возможно, любовница) Фэтса Уоллера; которая записывалась с Дэнни Поло, Джоном Кирби, Большим Ником Николасом, Бастером Бейли, Рэем Нэнсом, Баддом Джонсоном, Уолтером Томасом.

Preview Clip: Stars on Parade (1946, Una Mae Carlisle)

Уна Мэй обладала всеми качествами, которые сделали бы ее успешной, и она действительно получила бы ту часть внимания, которую заслуживала. У нее был сильный обволакивающий голос, и она была великолепной пианисткой. К сожалению, ее жизнь была очень короткой.

Певица, пианистка и композитор Уна Мэй Карлайл (Una Mae Carlisle) родилась в Занесвилле (штат Огайо) 26 декабря 1915 года в семье Эдварда и Мелли Карлайл. Зенесвилл был известен своим большим количеством граждан смешанной расы, учитывая, что это место было популярной остановкой для многих беглых рабов до Гражданской войны, беглецы часто решали поселиться в городе, вступая в брак с белыми и коренными американцами. Сама Уна Мэй утверждала, что в ее жилах течет «кровь» как африканцев, так и чероки.

The Oueen of Mellow and Jive...Una Mae Carlisle

Семья Карлайл, казалось, жила комфортной жизнью, и с самого раннего возраста Мелли Карлайл обучала свою дочь игре на фортепиано. Первое публичное выступление Уны Мэй состоялось в возрасте трех лет для группы инвалидов-ветеранов Первой мировой войны в Чилликоте, штат Огайо. Когда ей было десять лет, ее семья переехала в район Джеймстаун/Ксения. В дополнение к регулярным выступлениям в церкви и школах, Уна выступала на радиостанциях WHIO и WSMK в Дейтоне. С самого начала она сбежала из дома в возрасте 12 лет, чтобы играть на радиостанции в Кливленде. Там ее услышал Дюк Эллингтон, который помог ей устроиться на постоянную работу на радиостанцию WOW.

Будучи уже популярным в Нью-Йорке, джазовый пианист Томас «Фэтс» Уоллер и его группа (вместе с женой Анитой и двумя сыновьями) приехали в Цинциннати во второй половине 1932 года, чтобы выступить на радио WLW вместе с местной госпел-группой под названием Southern Suns (или иногда «Сыновья»). Этот шаг должен был дать музыканту больше известности на Среднем Западе.

Уоллеру рассказали о феноменальной молодой пианистке, которая была популярной на местном курорте. Фэтс пригласил 17-летнюю Уну Мэй Карлайл выступить с ним на радио на нескольких рождественских шоу, на которые ее мать Мелли отпускала только в сопровождении сестры. На первом совместном выступлении в прямом эфире Фэтс, как сообщается, был настолько ошеломлен талантом молодой девушки, что они «джемовали» всю ночь до утра. Он был приятно удивлён, ведь её фортепианный стиль был под сильным влиянием самого Фэтса: она задорно играла буги-вуги и страйд-пиано с великолепным чувством юмора! В конце 1933 года радиошоу WLW подошло к концу, и Фэтс вернулся в Гарлем.

Una Mae Carlisle ~ The Great Mesmer; Hypnotized; Piano Magic

После окончания средней школы Уна Мэй поступила в Университет Уилберфорса в Огайо, который вскоре бросила (хотя некоторые источники утверждают, что она выполнила требования для получения степени) и отправилась в Чикаго, чтобы попытаться попасть в индустрию развлечений. Пребывание там было недолгим, она познакомилась с тремя другими девушками-единомышленницами, одна из которых была белой, притворявшейся черной, которые убедили ее поехать с ними в Нью-Йорк. Уна Мэй согласилась, и все четверо объединили свои ресурсы, чтобы добраться до восточного побережья. В 1934 году она некоторое время работала в легендарном клубе «Коттон» в Гарлеме в качестве шоугёрл, а затем на музыкального издателя Ирвинга Миллса в качестве копииста-аранжировщика.

Затем Уна Мэй присоединилась к ревю Лью Лесли «Черные дрозды» («The Blackbirds»). Лесли был еврейским писателем и продюсером, который создавал варьете с участием чернокожих певцов, танцоров и комиков. Эти популярные шоу дали толчок карьере таких будущих легенд, как Билл «Боджанглс» Робинсон, Аделаида Холл и Лена Хорн. В 1936 году «The Blackbirds» играли в Лондоне с участием танцоров Бака и Бабблза (Форд Ли Вашингтон и Джон Саблетт), трубача Валайды Сноу и Уны Мэй на фортепиано. Несмотря на то, что Уна Мэй завела много английских друзей и даже с удовольствием участвовала в «конкурсах стрижки» (танцах) с Баком в парикмахерской Хэппи Блейка недалеко от Лестер-сквер, Лесли действовал пианистке на нервы до такой степени, что она «заболела». По совету певца, актера и политического активиста Пола Робсона она покинула «Черных дроздов» и вернулась домой в Америку. Всего через 10 дней после возвращения в Штаты девушка снова передумала и вернулась в Европу, на этот раз отправившись в Париж без приглашения или плана.

Una Mae Carlisle – «Oh I'm Evil»

Франция оказалась настолько гостеприимной страной для Уны Мэй и многих других афроамериканских джазовых музыкантов, что часто можно было заметить, что «Гарлем вторгся на Монмартр», богемную часть Парижа. Многие чернокожие музыканты могли играть в больших залах и аудиториях, чем в Штатах, а неизвестные музыканты могли сделать себе имя на весь мир, выступая перед международной толпой, которая часто посещала джаз-клубы страны.

Во второй половине 1937 года Уна Мэй провела пять месяцев в парижском театре «Бык на крыше», пела и играла на фортепиано. Именно в этом клубе британский джазовый пианист, композитор и продюсер Леонард Фезер впервые стал свидетелем ее впечатляющего мастерства и подачи. Уна Мэй также некоторое время управляла собственным клубом на Монмартре.

Первая запись Уны Мэй произошла во время ее появления во французском фильме «Carrefour» (выпущенном в 1938 году). Она сыграла певицу в клубе, исполняющую игривую версию композиции Анны Сосенко «Darling, je vous aime beaucoup».

Также во время своего пребывания на континенте Карлайл завязала отношения с несколькими известными знаменитостями, такими как Морис Шевалье, Жозефина Бейкер, Жан Габен и король Египта Фарук; она даже выступала на свадебном приеме последнего и жила в королевском дворце Каира в течение трех недель. Другой член королевской семьи, британский герцог Кентский, который был легендарным поклонником джаза, стал близким другом певицы.

Una Mae Carlisle, Louis Jordan, Meade Lux Lewis, Morris Rocco, The Chanticleers - Roll Em

В Германии гитлеровская национал-социалистическая рабочая партия контролировала правительство с 1933 года. Благодаря сочетанию «древних» немецких мистических теорий арийского расового превосходства с социальным дарвинизмом, джазовая музыка рассматривалась как регрессивное искусство, особенно учитывая ее происхождение из культуры американских чернокожих и большого количества еврейских музыкантов, работающих в группах и оркестрах или возглавляющих их. На пропагандистских плакатах того времени часто изображались карикатуры в стиле Джима Кроу на чернокожих музыкантов, выступающих со звездой Давида на груди.

Хотя нацисты не запрещали джаз, как это делали в Советском Союзе, большинство промоутеров и владельцев клубов хотели избежать притеснений и поэтому перестали приглашать черные оркестры для выступлений в Отечестве. С другой стороны, отдельные афроамериканские исполнители все еще могли работать на небольших площадках, особенно если немецкие газеты не сообщали об их ангажементах. На самом деле, Аделаида Холл все еще выступал в Германии в 1936 году, когда проводились Олимпийские игры в Берлине. Сама Уна Мэй также продолжала играть ангажементы в самом Берлине.

Британский продюсер Леонард Фезер в 1937 году написал, что Уна Мэй была «созревшей для записи» и 20 мая 1938 года Карлайл была, наконец, официально записана Фезером. Несмотря на то, что она развивала свой особый стиль в течение многих лет, эти шесть треков представили публике полностью сформировавшуюся Уну Мэй Карлайл, наложив свое радостное заклинание на мир своими исполнениями «Hangover Blues», «Love Walked In» Гершвина и других.

В январе следующего года Уна Мэй снова вошла в студию вместе с Фезером, на этот раз в Париже, играя на пианино для Дэнни Поло и его Swing Stars на двух треках, «Montparnasse Jump» и «China Boy», ее фортепианные соло мелодично летят вместе с безудержными ритмами группы.

Una Mae Carlisle – «I Would Do Anything For You»

В первый день сентября немецкая армия вторглась в Польшу. Правительство США приказало всем американцам вернуться домой. Существуют противоречивые сведения о том, где была Уна Мэй в начале войны: одни утверждают, что она работала в клубе под названием Shepherd's в Каире, Египет, в то время как другие говорят, что она была в клубе Scala в Берлине, которым управлял гражданин Египта по имени Мустафа.

Как бы то ни было, в течение месяца Уна Мэй и чуть более дюжины чернокожих американских артистов поднялись на борт парохода «Сент-Джон» в Бордо, Франция. Перед прибытием в Нью-Йорк тромбонист Фрэнк Уизерс и скрипач Леон Эбби сформировали оркестр из музыкантов, находившихся на борту, в попытке пережить еще один момент «Гарлема на Монмартре». Уна Мэй исполнила песню «I Can't Give You Anything but Love», которая, по слухам, была написана Фэтсом Уоллером и стала популярной в Аделаиде Холл в 1928 году, когда она участвовала в ревю Лью Лесли «Черные дрозды».

Вернувшись в Нью-Йорк в, Уна Мэй начала делать себе имя, играя в таких местах, как Village Vanguard, Kelly's Stables, Plantation Club и Hotel Dixie. В результате «встречи» с Фэтсом, в ноябре 1939 года был записан их дуэт для лейбла Bluebird. Результатом записи стала их версия «I Can't Give You Anything but Love», в которой Уна Мэй играла роль влюбленной девушки. Песня стала хитом, большим прорывом певицы в Соединенных Штатах. Позже, размышляя о том, как ее наставник протянул ей руку, Карлайл заявила: «Если бы не эта конкретная запись с Фэтсом, ну, я не знаю, где бы я была сегодня».

Una Mae Carlisle – «Blitzkrieg Baby» («You Can’t Bomb Me»)

В августе 1940 года лейбл Bluebird заказал еще одну сессию для Уны Мэй. Она снова выступила при поддержке группы Фэтса Уоллера, известной как His Rhythm, но на этот раз без самого артиста. В результате этого сотрудничества были записаны четыре песни, в том числе ее первый хит в качестве сольного исполнителя «Now I Lay me Down to Sleep».

Примерно в это же время менеджером Уны Мэй стал музыкальный издатель и адвокат Барни Янг, который был юристом, получившим образование в Гарварде. У него был некоторый музыкальный талант, и поэтому он рискнул заняться музыкальным бизнесом, чтобы объединить свои навыки. По словам его племянника Чарли Янга, старший Янг «начал в 1930-х годах, скупая несколько небольших музыкальных компаний вместе с песнями авторов того времени, и он начал управлять некоторыми из этих авторов в качестве клиентов».

Со временем Барни Янг стал публиковать песни таких исполнителей, как Арти Шоу, Фэтс Уоллер и Рэй Коннифф, Мачито и Чико О'Фаррилл. Чарли Янг узнал из семейных преданий, что Барни Янг также будет служить в своего рода патерналистском качестве для молодой и взбалмошной Уны Мэй, помогая облегчить лечение многочисленных проблем со здоровьем женщины (с помощью своего брата-офтальмолога Морриса Янга), пытаясь уладить ее многочисленные проблемы с профсоюзом музыкантов. Кроме того, в конечном итоге они написали несколько песен вместе.

Una Mae Carlisle – «Walkin’ By The River»

В ноябре 1940 года была забронирована еще одна сессия звукозаписи, на этот раз в новом составе. Среди них были Бенни Картер на трубе и Затти Синглтон из «Jelly Roll Morton/Papa Celestin» на барабанах. В результате этих сессий появилась оригинальная композиция Уны Мэй Карлайл и Роберта Соура «Walkin' by the River». Происхождение песни, как объяснила Уна Мэй годы спустя, произошло из желания отдать дань уважения тем людям в Англии, кто «был очень добр ко мне», особенно герцогу Кентскому. «Я чувствовала, что чем-то обязана ему, а также некоторым другим очень хорошим людям, которых я знала... и мне приходилось довольно часто проходить Темзу. Итак, я подумал о реке и прошел мимо нее, вот и все!». Песня также имела успех у других артистов, включая Кэба Кэллоуэя, Пегги Ли, Бенни Гудмана, Эллу Фицджеральд и многих других.

Как раз в тот момент, когда «Walkin' by the River» взлетела в чартах, у Уны Мэй начались проблемы со здоровьем. Она должна была вернуться в Огайо для операции. Певица была настолько больна, что по прибытии в дом своих родителей в Джеймстауне ее матери Мелли пришлось написать письмо Барни Янгу, в котором сообщила издателю об ухудшении ее состояния. Позже Уна Мэй сообщила, что ее выздоровление идет по графику, и, была удивлена, узнав, что одна из газет её похоронила.

В марте следующего 1941 года Уна Мэй вернулась в Нью-Йорк. Bluebird договорились о еще одном свидании в студии с ней, на этот раз с бывшим саксофонистом Каунта Бейси Лестером «През» Янгом. Результатом этой сессии стала композиция Джорджа Уайтинга и Теда Снайдера «Beautiful Eyes», которая хорошо продавалась.

Una Mae Carlisle – «Beautiful Eyes»

В мае Bluebird снова записали Уну Мэй, на этот раз в записях участвовал оркестр Джона Кирби. Лестер Янг вернулся, к нему присоединились Бенни Картер на дополнительном саксофоне и Джон Кирби на басу. Для многих эта сессия стала вершиной карьеры Карлайл, несмотря на то, что она, кажется, перекладывает обязанности по игре на фортепиано на других. «Oh, I'm Evil» и «I See a Million People» являются одними из многих ярких моментов этой записи.

Не прошло и месяца, как произошло ужасное предательство. Скрипач и друг Карлайл Лерой «Стафф» Смит заявил прессе, что на самом деле это он был единственным автором «Walkin' by the River» и что Уна Мэй не имеет никакого отношения к ее созданию. Не прошло и недели, как Карлайл с помощью Барни Янга пригрозила подать иск против Смита за клевету. Певица повторяла в интервью, что единственными людьми, которые помогли ей написать песню, были Роберт Соур и Джон Стейнбек. «Если [Смит] чувствует, что он имеет какое-то отношение к "Walking by the River", то это полная чепуха, - сказала певица репортеру Pittsburgh Courier. Чарльз Уитмарк из Broadcast Music Incorporated публично представил собственное документальное доказательство того, что Смит не имел никакого отношения к песне.

В конце 1941 года Уна Мэй вышла замуж в первый и единственный раз за танцора Джонни Брэдфорда.

Una Mae Carlisle – «I See A Million People» (05-01-41)

У певицы был еще один хит на руках - «I See a Million People». В дополнение к ее собственной записи, попавшей в чарты, композиция также была записана Кэбом Кэллоуэем, Луисом Джорданом, Глорией Де Хейвен, Хаддой Брукс и, что наиболее запоминается, Пегги Ли с Бенни Гудманом. Эта песня, в дополнение к другим записям, собирала большие толпы людей на Уны Мэй концертах в Зеленой комнате отеля «Эдисон» в Нью-Йорке. Одна газета написала, что по крайней мере 50 «безумных молодых людей» осаждали Карлайл, чтобы получить автографы. Уна Мэй также регулярно выступала в Вашингтоне, округ Колумбия, в знаменитом клубе «Бали».

В последние месяцы 1941 года Уна Мэй подписала контракт на выступление в клубе в Сент-Луисе под названием Café Society (не путать с одноименным клубом в Нью-Йорке). Владельцами клуба были Джеймс Карут и его жена, которые, по словам Карлайл в письме к Барни Янгу, были «большими любителями спиртного». Уна Мэй также сообщила, что репутация пары в отношении оплаты труда артистов была не очень хорошей, что она подтверждает из первых рук.

Una Mae Carlisle – «I Like It Cause I Love It»

Проблемы со здоровьем певицы время от времени продолжали возникать, хотя и не в такой крайней степени, как в 1939 году. Несмотря на прежние обещания, певица не прекращала злоупотреблять алкоголем. Врач предупредил Уну Мэй, что подобное поведение в конечном итоге разрушит ее тело.

Во второй половине 1942 года между профсоюзом Американской федерации музыкантов и звукозаписывающими компаниями разгорелся спор о выплате роялти. В то время гонорары музыкантам не выплачивались, когда их записи звучали по радио. Соглашение между двумя сторонами не было достигнуто, и в полночь 31 июля печально известный профсоюзный босс Джеймс Цезарь Петрилло выпустил циркуляр, в соответствии с которым ни одному артисту в AFM не разрешалось записывать новые песни. Этот событие, в конечном итоге, убило эру биг-бэндов (возможно, вполне справедливо, что сопротивление Петрилло расовой интеграции профсоюза привело к тому, что позднее его карьера в AFM рухнула). Запрет сильно снизил длходы Уны Мэй, особенно в качестве автора песен и записывающейся артистки, а также навредил ей как исполнителю. Она умоляла своего менеджера Барни Янга о любой работе, которую он мог бы для нее организовать. Несмотря на то, что сам Янг в то время служил в армии, он все еще мог управлять частью своего бизнеса.

В 1943 году Уна Мэй дважды подвергалась публичному порицанию со стороны певицы Альберты Хантер. С 1927 года Хантер вела регулярную колонку под названием «Alberta Hunter's Little Note Book» в газете Baltimore Afro-American, где часто критиковала чернокожих артистов за поведение, которое плохо отражалось на расе в целом. Например, Хантер сказал, что шоу Виктории Спайви и Билли Адамса, которое они устроили в Нэшвилле, штат Теннесси, было неудачным, потому что их костюмы были «грязными», а материал — «тухлым». По неизвестным причинам Хантер нацелилась на Уну Мэй в своей майской колонке, объявив: «Уна Мэй Карлайл, ты слишком хорошая актриса, чтобы позволить чему-либо испортить твою карьеру». Затем, в августе, Хантер сделала еще один выстрел: «Уна, почему бы тебе не взять себя в руки?»

Una Mae Carlisle - "Throw It out of Your Mind" (1948)

Как только контракт Уны Мэй с "Bluebird Records" истёк, её взял под своё крыло известный менеджер Джо Дэвис, который в мае 1944 года записал певицу для своего собственного лейбла. Собрав небольшую группу музыкантов, Дэвис включил в неё Рэя Нэнса на трубе (который был у Дюка Эллингтона), Бадда Джонсона на тенор-саксофоне, Шэдоу Уилсона на барабанах (который работал с Лайонелом Хэмптоном и Каунтом Бейси) и Карлайла на фортепиано. Все восемь песен, записанных на первых двух сессиях, были написаны ею самой и менеджером Барни Янгом, последний отвечал за большую часть текстов. Из записанных мелодий «'Tain't Yours» оказалась очень успешной, было продано 19 000 копий менее чем за три месяца.

Una Mae Carlisle – «Taint Yours»

Хотя точная дата неизвестна, примерно в это же время Уна Мэй записала тринадцать песен для «Голоса Америки». Среди треков половина была новыми версиями ее уже известных работ, в то время как другая половина представляла собой песни, ранее не записанные Карлайл, в том числе версию песни Фэтса Уоллера «Ain't Misbehavin'» и никогда никем не записанную песню под названием «When Our Country Was Born», написанную невестой Барни Янга Глорией Паркер.

Есто на этих записях еще одна примечательная песня— версия Уны Мэй «The Super Song» или «Supercalafajalistickespeealadojus». Эта песня была написана Патрисией Смит и Доном Фентоном и записана Аланом Холмсом в 1949 году, за шестнадцать лет до того, как песня с таким же названием, написанная братьями Шерман, появилась в фильме «Мэри Поппинс». Смит и Фентон были псевдонимами... Глории Паркер и Барни Янга. Позже Янг подал в суд на музыкальную издательскую компанию Уолта Диснея за нарушение авторских прав после того, как Мэри Поппинс сделала версию братьев Шерман всемирно известной, но в конечном итоге проиграл дело так, как было доказано, что, несмотря на утверждение братьев Шерман, не они придумали это длинное слово в детстве. Слово «supercalafajalistickespeealadojus» на самом деле существовало ранее в английском языке.

В 1947 году косметическая компания «Белоснежка» использовала красоту и популярность Уны Мэй, предложив женщинам «порадовать» своих мужчин с помощью продукта «Волшебная тройка». Компания хвасталась в журнальной рекламе, что певица использовала их продукт, который помог получить ей столь «блестящий венец славы».

Последние музыкальные сессии Уны Мэй были записаны для лейбла "Columbia Records" с Доном Редманом в начале 1950-х годов. Певица отметила это событие в марте, устроив коктейльную вечеринку в отеле Theresa с друзьями и коллегами Барни Янгом, Лайонелом Хэмптоном и сценаристом Глэдис Каплан. Одна из примечательных песен под названием «Frenzy» была точной имитацией уникальной вокальной фразировки Билли Холидей.

Una Mae Carlisle - "It Ain't Like That" (1948)

Карлайл стала первой афроамериканкой, получившей свою собственную национальную радиопрограмму, которая из студии нью-йоркского WJZ транслировалась более чем на 100 станциях через Американскую радиовещательную сеть. Возможно, показателем медленно меняющихся времен было то, что Эй-Би-Си спросила южные радиостанции в своей сети, будут ли возражения против программы, которую ведет «негритянка». Их не было. Таким образом, каждую субботу в 6 часов вечера в среднем семь с половиной миллионов американцев слушали пятнадцатиминутную программу Уны Мэй «Ловкие пальцы и голос, который запоминается». Шоу обычно начиналось с песни «Walkin' by the River», которая служила музыкальной темой, и заканчивалось песней «I See a Million People». При поддержке группы из семи человек, в которую входили Джордж Веттинг на барабанах и Ли Касл на трубе, Уна Мэй исполнила множество стандартов и оригинальных композиций, одной из которых была композиция Уны Мэй и Барни Янга (он использовал псевдоним Нед Брент) "Rhythm in the Breeze". Она была записана Джоном Гриром и его группой Rhythm Rockers. Это своего рода марширующий жуткий блюз, который звучит сродни номеру «Кричащего» Джо Хокинса (Screamin Jay Hawkins), на несколько лет опередившему свое время. Отражая зарождающееся звучание ритм-энд-блюза, которое оставило джаз и биг-бэнд предыдущему поколению, песня была названа одним газетным репортером «величайшей песней, которую когда-либо написала Карлайл». Успех песни был настолько значительным, что бывший боксер Джо Луис лично поздравил Уну Мэй с фотографией, которая была опубликована в газетах по всей стране. Уна Мэй сама исполнила песню в своей радиопрограмме, и, судя по всему, это была последняя новая композиция Карлайла, которая была записана и выпущена.

К сожалению, хронический мастоидит, требующий множественных повторных хирургических операций с госпитализацией, заставил Уну Мэй в 1952 году уйти со сцены. Здоровье певицы значительно ухудшилось. В списке её заболеваний появился рак желудка. Певица вернулась в Огайо, чтобы сделать еще одну операцию, а затем поселилась на ферме своей тети Мэй в Спрингфилде. В январе 1954 года она писала Барни Янгу: «Я перенесла три операции... и это было ужасно. Я никогда в жизни так не страдала». Среди этих операций было создание искусственного отверстия между желудком и кишечником, разделение блуждающего нерва, относящегося к легким и желудку, дренирование желчного протока и расширение сфинктера.

Барни Янг послал деньги, чтобы помочь певице, у которой, как оказалось, к этому моменту ничего не осталось, вероятно, из-за ее медицинских счетов, проблем с налогами и ее расточительных расходов на джазовый образ жизни. Уна Мэй была настолько бедна, что в том же письме, где она благодарит Янга за помощь, она жалуется, что у них нет угля. Учитывая ее хрупкое здоровье и холод зим Среднего Запада это вполне могло стать концом Уна Мэй. Но она держалась оптимистично и благодарила «Бога со всем смирением за мое выздоровление».

В марте 1954 года Уна Мэй сообщила Янгу, что ей была проведена неизвестная операция, которая была первой в своем роде, она получила восемь с половиной пинт крови, а ее вес упал до шестидесяти семи фунтов. Тем не менее, ей стало лучше, и у нее «огромный аппетит». Однако, казалось, Уна Мэй чувствовала, что эта болезнь будет той, от которой она никогда полностью не оправится, и в марте 1956 года певица написала Янгу: «Осталось не так много времени, и я надеюсь использовать это время наилучшим образом».

Una Mae Carlisle – «The Rest Of My Life» (10-20-44)

Наконец, в середине 1956 года Уна Мэй смогла вернуться в Нью-Йорк. Из телевизионных программ, в которых она появлялась, одна называлась «Тост города», которая позже стала известна как «Шоу Эда Салливана». На шоу под названием «За кулисами» Уна Мэй выступила с Southern Sons. Еще одной программой, в которой участвовал певец, была Gloom Dodgers на WHN TV.

Несмотря на то, что, казалось, улучшением здоровья, 7 ноября 1956 года Уна Мэй Карлайл умерла в больнице Гарлема. Как и у ее наставника Фэтса Уоллера, причиной смерти стали осложнения от пневмонии. Ей было 40 лет, и у нее было на один год жизни больше, чем у человека, который привлек к ней внимание всего мира.

Похороны Уны Мэй состоялись в Ксении под руководством баптистского священника Л.С. Хакера из Спрингфилда. За пять лет до своей смерти Уна Мэй сказала репортеру журнала Ebony: «Я жила ярко. Если я умру завтра, я ни о чем не пожалею. У меня была насыщенная. Музыка во мне. Это все, что мне нужно».