Поэзия русского романса. Николай Платонович Огарёв (6 декабря 1813 - 12 июня 1877).

 Русский классический романс.

Имя этого поэта, публициста и человека, выбравшего судьбу вечного борца за свободу, увековечено в памяти потомков. Николай Огарев всю жизнь пребывал в мучительных духовных поисках, отчаянно мечтая изменить жизнь народа. И бесславная смерть нисколько не умаляет его заслуг в революционной истории страны.

Иван Скобцов – «Арестант» (Огарёв).

«Поэзия Огарева — плач нежного, способного глубоко любить, но слабого в других отношениях существа, искренно, но бессильно страдающего о том, что в мире слишком мало любви, справедливости и счастья. В ней не слышится мощных звуков, призывающих к борьбе; в ней не все узко личное, но нет почти ничего определенного в общественном смысле. Огаревская скорбь — не скорбь о несовершенстве человеческих отношений, а скорбь о несовершенствах мироздания, органических несовершенствах человека и о человеческом бессилии».

Родился один из самых мрачных, по мнению современников и потомков, русских поэтов 6 декабря 1813 года в семье действительного статского советника Платона Богдановича Огарёва от его брака с Елизаветой Ивановной Баскаковой, которая унаследовала от дяди М.Е. Баскакова богатое село Белоомут, пожалованное ему за участие в дворцовом перевороте 1762 года. Семья Огарёвых была состоятельной. Первые годы жизни мальчик провел в селе Белоомут, полученном в наследство матерью от родного дяди. Когда же маленькому Коле исполнилось 2 года, Елизавета Ивановна скоропостижно скончалась от горячки.

Платон Богданович, к тому времени демонстрировавший потрясающую карьеру на государственной службе, забрал сына и увез в родовое имение Старое Акшено (Пензенская губерния, ныне – территория Республики Мордовия). Там и провел свое детство будущий писатель. Острое переживание потери матери усугублялось холодными взаимоотношениями с отцом. Родной дом публицист позже называл тюрьмой. Царящий деспотизм Платона Богдановича и строгая чинность вызывали тоску у подростка. Изредка он узнавал о передовых идеях нового времени, все больше ощущая потребность в нравственном преобразовании.

Н.П. Огарёв в юности.

Студентом и в более поздние годы Николай Платонович будет приезжать в Акшино, село Чертково (ныне – Бессоновский район Пензенской области) и саму Пензу, где некоторое время будет служить актуариусом в канцелярии губернатора А.А. Панчулидзева. Именно на пензенской земле Огарев полюбил музыку. В детстве он обучался игре на фортепиано. В имении своего отца он имел возможность приобщиться и к оркестровой музыке.

Николай Платонович чутко воспринимал музыкальное искусство. Он был профессиональным слушателем, исполнителем, композитором, собирателем народных песен. «Я сын поэзии, предаюсь искусствам, и люди столпились смотреть на мои произведения... Науки, стихотворство, музыка, театр, все, что только возвышает человека до жизни творческой, все должно жить вокруг нас», – отмечал Огарев, оправдывая многогранность своей личности.

Н.А. Тучкова

В письме к Н.А. Тучковой Николай Платонович признавался, что «отдал бы полжизни для того, чтоб быть музыкантом!». Она, в свою очередь, вспоминала, что «посреди комнаты стояло его роялино, на котором он так любил фантазировать по ночам».

Франц Шуберт (Перевод Огарёва) - «Серенада». Исполняют Иван Козловский и Академический хор МГУ (1974)

Можно только догадываться, насколько лестной была характеристика поэзии Н.П. Огарева, данная В.Г. Белинским:

«Вероятно, читатели «Отечественных записок» обратили внимание на стихотворения Огарева, отличающиеся особенной внутренней меланхолической музыкальностью».

Огарев, как и М.Ю. Лермонтов, посвятил звуковым образам большое количество стихотворений. Среди них одно из самых проникновенных – «Звуки»:

Как дорожу я прекрасным мгновеньем!

Музыкой вдруг наполняется слух,

Звуки несутся с каким-то стремленьем,

Звуки откуда-то льются вокруг,

Сердце за ними стремится тревожно,

Хочет за ними куда-то лететь...

В эти минуты растаять бы можно,

В эти минуты легко умереть.

Текст этого стихотворения положен на музыку Варламовым и Гурилевым. Получившийся великолепный романс носит название «Внутренняя музыка».

Андрей Иванов – «Внутренняя музыка» (Гурилёв, Огарёв).

Становится понятным, почему музыкальность лермонтовского стиха будет особенной чертой, откликавшейся в душе Николая Платоновича. Об этом свойстве поэзии М.Ю. Лермонтова писал еще В.Г. Белинский:

«Читая всякую строку, вышедшую из-под пера Лермонтова, будто слушаешь музыкальные аккорды и в то же время следишь взорами за потрясенными струнами, с которых сорваны они рукой невидимой».

Эта мысль близка и Н.П. Огареву:

«...они так изящно выражены, что их можно не только читать, их можно петь, да еще на совсем своеобразный лад; из них каждое, смотря по объему, – или песня, или симфония».

В поэзии Лермонтова Николая Платоновича подкупала и искренность выраженных чувств. В неоконченной статье «С утра до ночи» он пишет, что трудно ему оторваться от стихов М.Ю. Лермонтова, как «от какой-то собственной страсти – хорошей или дурной – все равно, только никогда не солганной». Николай Платонович отмечал, что ни в ком другом он не находил «такого поэтически, лирически настроенного мозга». Восхищался и «необычайной силой языка прозаических произведений поэта», говоря о «Герое нашего времени» как о поэме, где «самая проза звучит как стих», а «Завещание» готов был перечитывать «бесконечное число раз», потому что «...стихотворение так лирически, так музыкально великолепно».

Этим и не только объясняется желание Н.П. Огарева «спеть» лермонтовские произведения. Музыкальное наследие Николая Платоновича как композитора включает романсы на стихи А.С. Пушкина, А.А. Фета, А.И. Полежаева, музыкальные наброски на слова Гете и других зарубежных поэтов. Сохранились ноты его фортепианных пьес (вальсы и ноктюрны). Однако наиболее законченным циклом Н.П. Огарева являются произведения на слова М.Ю. Лермонтова. Это «Тучки», «Песнь золотой рыбки» и «Молитва». Обнаружены еще черновые наброски карандашом на стихи «Выхожу один я на дорогу» и «На светские цепи». А вершиной вокального творчества Огарева считается романс «Есть речи – значенье...». Они написаны в разные годы напряженной внутренней и внешней жизни поэта и музыканта.

В мае 1841 года Николай Платонович уехал за границу. Известие о гибели М.Ю. Лермонтова дошло до него с опозданием, но не осталось без горячего отклика:

Еще дуэль! Еще поэт

С свинцом в груди сошел с ристанья.

Уста сомкнулись, песен нет,

Все смолкло... Страшное молчанье!

Тут тщетен дружеский привет...

Все смолкло – грусть, вражда, страданье,

Любовь, – все, чем душа жила...

В апреле 1856 года поэт покинул Россию навсегда. Вынужденный жить вдалеке от родины, он был предан ей, еще в юности признавшись:

«Я дорожу моей естественной привязанностью к родине. Эта теплая любовь к отчизне никогда не погибнет. Я проживу и умру с ней. Благословляю мою Россию и не оторвусь от нее!»

Виолетта Скульская – «Внутренняя музыка» (Варламов, Огарёв).

Огарёв умер 31 мая 1877 года в Гринвиче после падения в канаву (по официальной версии, во время припадка падучей), из-за которого сломал ногу и повредил спинную кость. По словам современника, за два года до смерти в возрасте 63 лет «он уже был дряхлый старик, с медленною речью, мерцающими воспоминаниями в голове и, всё-таки, спокойный и равнодушный к лишениям. Он добродушно посмеивался только над своею негодностью к чему бы то ни было и над формой, какую принял конец его жизни».