За стеною матчиш на разбитом пьянино.
В коридоре звонки, разговор, беготня…
О, как грустно на склоне осеннего дня!
За стеною матчиш на разбитом пьянино.
Мелких звуков растёт и растёт паутина.
Близко звякнули шпоры… Постой, не беги!
Шелест юбок… Целуй! И затихли шаги…
За стеною матчиш на разбитом пьянино.
О Великий Господь, Властелин мой единый!
Как придёт за душой моей дьяволов рать,
Неужель будет так же, всё так же звучать
За стеною матчиш на разбитом пьянино?!
Стихотворение «Меблированные комнаты».
Самуил Киссин (Муни), 1907 г.
Это было очень давно — как говорится, сто лет назад. Потом
уже, когда всё «отгрохотало, отгорело и отплакалось», Владислав Ходасевич
напишет об этом времени так:
«Мы переживали те годы, которые шли за 1905-м: годы душевной
усталости и повального эстетизма. В литературе по пятам модернистской школы,
внезапно получившей всеобщее признание как раз за то, что в ней было
несущественно или плохо, потянулись бесчисленные низкопробные подражатели. В
обществе тщедушные барышни босиком воскрешали эллинство. Буржуа, вдруг
ощутивший волю к «дерзаниям», накинулся на «вопросы пола». Где-то пониже
плодились санинцы и огарки. На улицах строились декадентские дома. И незаметно надо
всем этим скоплялось электричество…
Маленькие ученики плохих магов (а иногда и попросту
шарлатанов), мы умели вызывать мелких и непослушных духов, которыми не умели
управлять. И это нас расшатывало»…
Простенький танец под названием матчиш был слишком беден,
чтобы всерьёз соперничать со старым добрым вальсом или даже с танго, своим
ровесником. Матчишу не суждено было стать великим танцем, но он навсегда
остался символом тех сумасшедших и беззаботных лет, которым, как многим тогда
казалось, не будет конца…
Матчишей было написано много. Но когда мы говорим «матчиш»,
то обычно имеем в виду вполне определённую мелодию. Вот такую примерно мелодию:
«Матчиш, испанский танец, манит всех к счастью»… Не знаю.
Возможно, он и испанский танец, а может, и португальский или, там, бразильский.
Но вот к нам, в Россию, он пришёл из Парижа. А потому и называем мы его не
как-нибудь «Машише», а именно что «Матчиш» — «La Mattchiche».
Париж, законодатель всех европейских мод начала прошлого
века. Париж — ослепительный и манящий. Париж — настоящая Мекка художников и
поэтов, талантливых во всех отношениях мужчин и далеко продвинутых женщин.
Средоточие удовольствий и связанных с ними пороков — или наоборот. Монмартр,
Мулен де ла Галет и… Феликс Майоль, идол тамошней публики…
Именно Майоль, этот чуткий на все новенькое «парижский
комический певец номер один», услышав где-то незатасканную мелодию — не то
испанскую, не то бразильскую, и попросил молодого тогда композитора по имени
Шарль Борель-Клерк обработать её для исполнения в знаменитом парижском
ресторане. Соответствующий текст, в котором некий экзотический испанец снова и
снова даёт простодушной девушке уроки новых для неё движений (вероятно, всё же
танцевальных), быстренько сочинили Лео Лельевр и Поль Бриолле:
Un Espagnol sévère
D'une Ombrienne
Au Moulin d'la Galette
Fit la conquête
Il dit à sa compagne
Comme en Espagne
Je m'en vais vous
montrer
Un pas à la mode qui va
vous charmer
Amoureusement
Laissez-vous conduire
gentiment.
C'est la danse nouvelle
Mademoiselle
Prenez un air canaille
Cambrez la taille
Ça s'appelle la
Matchiche
Prenez vos miches
Ainsi qu'une Espagnole
Joyeuse et folle!
Прозвучали первый куплет и припев. Во втором же куплете
испанский идальго настоятельно рекомендует девушке продолжить танцевальные
уроки уже в её комнатушке и непосредственно перед сном. Чтобы продлить
удовольствие от танца, он советует ей расслабиться (разумеется, картинка имеет
отношение не столько к тексту, сколько к эпохе):
Dans sa chambrette
Avant de faire dodo
Cet hidalgo
Lui dit belle mignonne
Faut qu'je vous donne
Une deuxième leçon
Enlaçons-nous et
recommençons
N'pressez pas
l'mouvement
Afin qu'ça dure plus
longtemps
C'est la danse nouvelle
Mademoiselle
Prenez un air canaille
Cambrez la taille
Ça s'appelle la
Matchiche
Prenez vos miches
Ainsi qu'une Espagnole
Joyeuse et folle!
"La Mattchiche" - Columbia Band (1905).
Дуновения парижской моды разнесли новый танец по всей Европе
и со скоростью лесного пожара. И уже в начале января 1906 года цензура в
Санкт-Петербурге дозволила публикацию нот этого «знаменитого испанского марша»
— в аранжировке Ш. Бореля-Клерка и с русским текстом А. В. Шабельского.
Впрочем, его русский текст не слишком отличался от французского: вездесущий
испанец и в России трудился без устали. Но предоставим слово самой барышне:
«Матчишъ» я научилась
Плясать не скоро,
Одна, какъ ни трудилась,
Всё шло не споро.
Но вотъ, испанецъ юный
Мнѣ далъ урокъ
Я сразу поняла его
Урокъ былъ въ прокъ.
Я такъ была готова
Понять испанца,
Что поняла въ два слова
Прiемы танца.
Онъ мощною рукою
Меня взялъ властно
За руку и порою
Шепталъ такъ страстно:
Конечно, если в одиночку плясать… это как-то не то. К тому
же, видимо, «испанецъ юный» оказался — не по годам — хорошим педагогом… Да, но что же он шептал своей понятливой
ученице во время урока? Да ещё «такъ страстно»?.. А вот что:
«Матчишъ», испанскiй танецъ,
Манитъ всѣхъ къ счастью,
То бѣшенъ какъ испанецъ,
То полонъ страстью,
В немъ позы, положенья,
Как миθъ античны
И всѣ тѣлодвиженья
Всегда пластичны.
Лишь не спѣши,
Нѣжнѣй, отъ
всей души:
Пляши, пляши!
Па танца хороши!
Обратив внимание девушки на классическую завершённость
изучаемых ею поз и положений, наш бешеный испанец, в общем-то, ничего особенно
нового ей не прошептал. Но вот его совет совершать телодвижения всегда
пластично, не спеша, от всей души и понежнее — это да. Это, безусловно, высший
класс — учитывая размер две четверти и «Tempo di Marcia»…
Это был 1906-й год? 1906-й… Матчиш вихрем пронёсся по
российским ресторанчикам, кафешантанам и тому подобным заведениям. Кек-вок
(собственно, «cake walk»), недавний и недолгий король бесшабашного танца,
уступил свой трон модной парижской новинке. «За стеною матчиш на разбитом
пьянино»… Античным позам и положеньям матчиша обучились уже все кому не лень, и
юный испанец с властной рукой стал русским барышням уже не нужен. Испанец
сделал своё дело — испанец может уйти. И он исчез из русских текстов «Матчиша»
— так же стремительно, как и появился…
"Матчиш" - танцует Владимир Шубарин (1967).
Весь мiръ Матчишъ танцуетъ,
Онъ всѣхъ чаруетъ.
Онъ легокъ, веселъ, плавенъ,
Порой забавенъ…
Въ немъ много страсти, зноя,
Въ немъ нѣтъ покоя.
Счастья мигъ онъ несетъ,
Въ немъ забудешь ты мракъ земныхъ невзгодъ!
Онъ волнуетъ кровь,
Напоминаетъ про любовь.
Матчишъ люблю я страстно,
Пляшу прекрасно
Его всегда танцую
Когда тоскую
Онъ скуку разгоняетъ,
Онъ увлекаетъ!..
Онъ мнѣ даетъ забвенье
И упоенье…
Онъ всѣхъ пленилъ,
Онъ такъ красивъ и милъ.
Учить скорѣй
Плясать матчишъ живѣй.
«Его всегда танцую, когда тоскую… Он мне даёт забвенье и
упоенье…». Забыть, забыться, закружиться, не думать об этом непонятном и
пугающем, таком ещё невесомом «электричестве» — авось, пронесёт…
Что, уже «весь мир Матчиш танцует»?.. Да, матчиш перешагнул
уже океан и под наванием «La Sorella» объявился в Америке. Америка… Америка —
это вам не лапотная Россия!..
«Американский матчиш», музыка В. Х. Давингофа (Op.
148) на слова А. М. Ушакова. Издано в Москве, год издания не указан:
ВидалЪ ли какъ танцуютъ
въ Америкѣ
там женщины воюютъ
въ полемикѣ.
Мисъ леди тамъ полюбитъ
такъ искренно,
Ужъ больше не разлюбитъ
это истина.
Тамъ женщины дерутся на рапирахъ,
у насъ же разойдутся хоть на вилахъ.
Танцуютъ тамъ матчишъ всѣ упоительно,
а мы пойдемъ плясать такъ уморительно.
Въ Америку уѣдемъ увидимъ свѣтъ,
А если не прiѣдемъ, пошлемъ приветъ.
"La Sorela" ("La Mattchiche") - Charles Borel Clerc (1906).
В Америке если и воюют, так непременно в «полемике». А у нас
и слова-то такого не знают… Короче, если не приедем — пошлём привет.
Постепенно матчиш приобрёл в предгрозовой России такую
популярность, что даже вроде бы как и оторвался от музыки — само слово «матчиш»
стало ярлыком, превратилось в символ.
Стихотворение Самуила Киссина «Меблированные комнаты» — мы с
вами помним:
… Как придёт за душой моей дьяволов рать,
Неужель будет так же, всё так же звучать
За стеною матчиш на разбитом пьянино?!
А вот Александр Блок, стихотворение «Комета», сентябрь 1910
года:
Ты нам грозишь последним часом,
Из синей вечности звезда!
Но наши девы — по атласам
Выводят шёлком миру: да!
Но будят ночь всё тем же гласом —
Стальным и ровным — поезда!
Всю ночь льют свет в твои селенья
Берлин, и Лондон, и Париж,
И мы не знаем удивленья,
Следя твой путь сквозь стёкла крыш,
Бензол приносит исцеленья,
До звёзд разносится матчиш!..
Или, скажем, Владимир Маяковский в одноимённой трагедии
(лето-осень 1913 года):
И вот
сегодня
с утра
в душу
врезал матчиш губы…
Танец-символ… В сборнике под названием «Матчиш», который
примерно в то же время был издан в Москве, о самом-то матчише, собственно, нет
ни слова. А что же там есть?.. Ну, например, там есть такое вот стихотворение,
подписанное инициалами «М. Г»:
Да, можешь, въ качествѣ швеи
Ты прiобрѣсть чахотку;
Или, попавъ въ кафешантанъ,
Драть глотку и пить водку;
Иль можешь, если хороша,
Быть ловкой аферисткой;
А нѣтъ, то женщиной-врачемъ,
Или телеграфисткой.
А ещё там есть много рекламы. Рекламируют книги. Любите книгу — источник знания:
Буря въ стоячихъ водахъ. Замѣчательн.
романъ Крашевскаго съ захватывающ. канвой и увлекательная фабулой. Страдающ.
женщина героиня и терзатель палачъ, мука любви, тоска разлука, обольститель
злодѣй. Съ увлеченемъ прочтется этотъ романъ. Онъ необходимъ для
каждой хорошей библiотеки. Цѣна 2 р.
Бѣлыя рабыни. Продажа дѣвушекъ
въ дома разврата и мѣры къ ея прекращенiю. Цѣна 40
к.
Эллеонора. Защитница обманутыхъ женщинъ, предсѣдательница
тайнаго женскаго суда, сенсацiонной уголовный романъ съ захватывающимъ
содержанiемъ. Около 1000 страницъ съ массой рисунковъ и иллюстрацiй. Чудная
книга для подарка. Цѣна 1 руб. 75 коп.
Интересная книга. Ключъ къ тайнамъ. Египетской Астрологiи. И
пробныя правила и наставленiя къ составленiю гороскоповъ. Съ помощью коихъ
каждый можетъ узнать характеръ, наклонности и всю будущую судьбу со всѣми ея
радостями и печалями. Цѣна 35 к.
Если кто заинтересовался — «обращаться въ книжный магазинъ
(надежда) Москва, Лубян. пл. уголъ Мясницкой». Лубянская площадь, самое начало
Мясницкой улицы?.. Кажется, теперь это называется «Библио-глобус», нет?..
Однако, мы с вами слишком увлеклись всеми этими пикантными
и, бесспорно, интересными книгами и, вероятно, немного подзабыли мелодию
матчиша — ту самую мелодию, под которую танцевали и перемигивались, разгоняли
скуку и гнали прочь тоску разлуки, обольщали, а также и обманывали беззащитных
женщин, страдающих от мук любви. «В городском саду играет полковой оркестр. На скамейке,
где сидишь ты, нет свободных мест»… Сегодня у нас играет полковой оркестр
лейб-гвардии Волынского полка. Дирижирует капитан В. А. Павелко:
Сирена Грандъ Рекордъ 1024
Модный танец «Ля матчишъ» в исполнении оркестра лейб-гвардии Волынского полка.
«С помощью коих каждый может узнать характер, наклонности и
всю будущую судьбу со всеми её радостями и печалями»… Да если бы… Ну вот кто ж
мог тогда знать, что пройдёт не столь уж и много времени — и лейб-гвардии
Волынского полка не станет вовсе, а военные наши оркестры будут исполнять уже
совсем другие мелодии и песни. Вот такие, например:
Ленинград мы в боях отстояли,
Отстояли родной Сталинград.
Нас ведёт в наступление Сталин,
Наши танки фашистов громят!
Победит наша сила
несметна,
Гений Сталина в бой нас ведёт.
Наша армия в битвах бессмертна,
Как бессмертен советский народ.
Несокрушимая и легендарная,
В боях познавшая радость побед —
Тебе, любимая, родная армия,
Шлёт наша Родина песню-привет.
«Несокрушимая и легендарная» — слова этой песни написал
известный наш поэт-песенник Осип Яковлевич Колычёв. Несмотря на громкую
фамилию, к древнему и славному боярскому роду Колычёвых он имеет мало
отношения, потому что это псевдоним: родился Осип Колычёв с фамилией Сиркес
(между прочим, смелая приватизация беспризорной дворянской фамилии произвела на
Илью Ильфа и Евгения Петрова настолько большое впечатление, что в романе
«Двенадцать стульев» они представили Осипа Сиркеса-Колычёва в образе Никифора
Ляписа-Трубецкого, автора бессмертной «Гаврилиады»)…
Послушайте, а не слишком ли мы отвлеклись от «Матчиша»?..
Честно говоря, отвлеклись, конечно… но не слишком. И пусть сам Осип
Сиркес-Колычёв писал исключительно о «святом ленинском знамени», о «Сталине
родном» и о «воинствующих большевиках», но зато его папа, известный одесский
журналист начала века Яков Сиркес, писал нечто совсем иное:
Политика ужасно
Мнѣ надоѣла…
Пусть бѣло тамъ, — тамъ красно,
Но мнѣ нѣтъ дѣла.
Держуся я для формы
Одной «платформы»,
Взявъ примѣромъ Парижъ,
Позабыть про все и плясать Матчишъ!
И старъ и молоденекъ
Пылаютъ страстью,
Но нѣтъ любви безъ денегъ
У насъ къ несчастью…
Хорошее леченье
Отъ увлеченья:
Если страстью горишь,
«Монпооль-секъ» пей и пляши Матчишъ!
Веселые мы звуки повсюду слышимъ.
Спасаемся отъ скуки мы всѣ Матчишемъ.
Онъ нервы намъ щекочетъ
И кровь волнуетъ,
Кто веселиться хочетъ Матчишъ танцуетъ
Любовь и страсть
Даны ему во власть.
Онъ властелинъ,
Долой печаль и сплинъ
«Политика ужасно мне надоела… Пусть бело там, тамъ красно,
но мне нет дела»… Вот такие дела… Кстати, а вы знаете, что такое
«Монополь-сек»? Не знаете?... Это у них там было такое отечественное шампанское
— не слишком уж дорогое: как говорится, для среднего класса. Несколько лет
спустя русский писатель Аркадий Аверченко, который очень неосмотрительно
проигнорировал в своё время «интересную книгу «Ключъ къ тайнамъ» и потому,
очевидно, не успел привыкнуть к мысли, что ему суждено было умереть на чужбине,
воскликнул в сердцах:
«Да моему сердцу пустяковая фраза Ленина, обронённая
мимоходом: «Товарищ Марфушка, ты опять к столу тёплый монополь-сек подала? Ну,
что мне с тобой, дурищей, делать?!» — скажет больше, чем целая его декларация о
текущем моменте, произнесённая на съезде перед сотней партийных дураков!..»
— это в рассказе «Добрые друзья за рамсом»; «добрые друзья»
для ироничного и антисоветски настроенного Аверченко — ну, понятно кто, а рамс
— это карточная игра, которая, как пишут специалисты, «много, и даже очень
много, схожа с обыкновенной игрой в мушку и так же проста, легка и не требует
особых размышлений». Последнее — особенно ценно…
Книжка Якова Сиркеса была издана в Киеве в 1908 году.
Название её оригинальностью, как вы сами понимаете, не отличается — «Матчиш»
она называется. Но помимо того песенного текста, который вы видели, Яков Сиркес
наполнил свой сборник ещё и многими другими злободневными произведениями. Они и
теперь читаются с интересом. Ну вот, например, это:
«На экзаменѣ въ женской школѣ.
— Скажите пожалуйста, спрашиваетъ учитель, гдѣ
находится Судакъ.
— Вѣроятно на рынкѣ,
язвительно отвѣчаетъ взрослая ученица.
Фактъ.
Да мы верим, верим… Факт».
Вообще, когда листаешь эту книжку Якова Сиркеса, то не
покидает такое ощущение, что мы теперь гораздо ближе к отцу, нежели к сыну.
«Пони бегает по кругу и в уме круги считает».
Конфекты графини Э. Коморовской
Признанiе поэта (Дiалогъ).
Онъ (страстно)
«Передо мной
явилась ты
Какъ мимолетное видѣнье»
Она (равнодушно)
Оставьте это
выраженье:
У васъ все глупыя
мечты…
Онъ (воодушевляясь)
«Тебя, я вольный
сынъ Эфира,
Возьму въ надзвѣздные
края»…
Она (улыбаясь)
Къ чему? Удобная
квартира
Гораздо лучше для
меня…
Онъ (восторженно)
«Я опущусь на дно
морское
Я подымусь за
облака»…
Она (злобно)
Не надо! Счастье-то
какое!
Нѣтъ, не
пойду за бѣдняка!
Конфетные обёртки графини Э. Коморовской выглядят, конечно,
крайне подозрительно — интересно, в каких таких Ковалишках она делала эти свои
конфекты?.. А, уже знаю! Конфекты «Матчишъ» делались в литовских Ковалишках,
родовом гнезде нынешнего президента Польши Бронислава Марии Коморовского: «Род
Коморовских насчитывает 300-летнюю историю. В советский период в усадьбе
Коморовских была размещена школа. В неплохом состоянии сохранилась сама
усадьба, приусадебный парк и фабрика конфет, которая также находится на
территории имения».
(Ну, хорошо… Раз уж такое дело — как-никак, ведь президент!
— скажу пару слов в скобках. Конфектами «Матчишъ» занималась в Ковалишках
прабабка польского президента — графиня Элиза Коморовская, урождённая Рёмер.
Если покопаться в её родословной, то она окажется родственницей едва ли не
Рюриковичей и Гедиминовичей. Тем не менее, предприимчивая графиня Элиза была
одной из первых настоящих «бизнесвумен». В 1911 году ей исполнилось 40 лет. Там
же, в Ковалишках, родился в 1925 году отец президента Коморовского. Российские
сладкоежки, впрочем, недолго лакомились конфектами графини Элизы: вскоре жизнь
устроила всем такой «Матчишъ»… впрочем, мы это знаем. Дед президента воевал в
рядах царской армии, потом некоторое время разбойничал — или, выражаясь
деликатно, «пиратствовал» — на Волге, потом воевал с большевиками, потом воевал
с немцами. Да и графиня Элиза за свою долгую жизнь много чего успела
перевидать: вокруг неё возникали и рушились государства и системы, отгремели
две мировые войны и несколько войн локальных. Она умерла в возрасте 90 лет.)
Вот такой «Матчиш» получается. Как же всё переплетено в этом
мире: конфекты «Матчиш» графини Коморовской, «Гаврила шёл кудрявым лесом»
Трубецкого-Ляписа, «Монополь-сек» Аркадия Аверченко, «Святое ленинское знамя»
Колычёва-Сиркеса и «Спасаемся от скуки // Мы все Матчишем» — модные куплеты его
отца…
Якову Сиркесу гораздо ближе любых Ковалишек была, конечно,
его родная Одесса. В ней он жил, её он великолепно знал, в ней он сеял
разумное–доброе–вечное и, по мере сил, искоренял существовавшие тогда в ней
пороки. Помните ли вы русский алфавит?.. Мы сейчас проверим:
Одесса (по алфавиту).
Аферисты, Банкротство, Воры, Голь (карантинная), Драки,
Емели (газетные), Жажда (наживы), Зеленое поле, Искатели кладовъ, Iуды, Крезы,
Лбы (мѣдные), Магазины, Нищiе, Опероманы, Поджигатели, Рыданiя, Смѣхъ,
Танцмейстеры, Утописты, Франты, Хамелеоны, Цѣлковый рубъ, Чудаки,
Шейлоки, Щуки, Эскулапы, Юркiе дѣльцы, Ябедники.
В алфавите Якова Сиркеса не хватает, правда, двух букв: Ѣ и Θ.
Трудно сказать, почему он не захотел подобрать слова на эти буквы, но ведь мы с
вами можем легко исправить его упущение. Например, как-нибудь так: Ѣздятъ
(между Щукой и Эскулапами), а также Θемида (это что-то изъ области миθологiи) —
сразу после Юркiхъ дѣльцовъ и Ябедниковъ…
«Прежде всего, Никифор Ляпис пошёл в буфет. Никелированная
касса сыграла матчиш и выбросила три чека»…
Нет, ну вот вы можете себе представить, чтобы никелированная
касса сыграла вам вальс или, допустим, танго?.. Да хоть бы даже и «Святое
ленинское знамя» на слова Осипа Сиркеса?.. То-то… А вот старый добрый матчиш —
это всегда пожалуйста!
Многострадальный матчиш, неразлучный спутник давно ушедших
лет… Какие только тексты к нему не писались!.. К примеру, такие вот куплеты,
ставшие в последнее время широко известными благодаря исполнению Псоя
Короленко:
«Пайрать-пать-пать, в семнадцатом году» — Псой
Короленко.
«Пайрать-пать-пать, в семнадцатом году…» Нет, ну что вы,
право!.. Понежней бы надо, понежней: «Лишь не спѣши, нѣжнѣй, отъ
всей души!..»
«В семнадцатом году, в семнадцатом году»… Но ведь это когда
было-то — как говорится, сто лет в обед. Да у нас вроде бы и свой семнадцатый
уже не за горами. Да и чего нам ждать семнадцатого-то года? У нас и теперь уже
всё очень неплохо рифмуется. Да вот взгляните сами:
Приѣхала я въ Питеръ,
Чтобъ стать звѣздою,
Чтобы всего добиться…
Своимъ талантомъ!
Пайрать-пать-пать,
Въ одинцатомъ году,
Пайрать-пать-пать,
Въ одинцатомъ году!..
«Пайрать-пать-пать, в одинцатом году… Пайрать-пать-пать, в
одинцатом году»…Статья Валентина Антонова (https://www.vilavi.ru/index.shtml).
Комментариев нет:
Отправить комментарий