История одной песни. Романс П.И. Чайковского «Страшная минута» (1881).

Русский классический романс.

Как сказала когда-то Юлия Друнина «Теперь не умирают от любви — Насмешливая трезвая эпоха».

А вот 4 (16) ноября 1881 года в Харькове прямо на сцене театра умерла от любви великая русская певица, контральто, меццо-сопрано и драматическая актриса Евлалия Павловна Кадмина.

Она родилась 7 (19) сентября 1853 г. в семье калужского купца Павла Максимовича Кадмина и цыганки Анны Николаевны. В XIX веке подобные союзы считались крайне необычными. Евлалия была младшей из трех сестер. С раннего детства у неё стал проявляться буйный, гордый и независимый характер. Евлалия росла замкнутым, одиноким ребёнком, который не сходился ни с кем, даже с родными сестрами. Она рано научилась читать и проводила все свободное время за книгами. Отец выделял её на фоне других детей, и в 12 лет устроил Евлалию в престижное учебное заведение — Московский Елизаветинский институт, который был известен строгой дисциплиной и высоким уровнем образования. Чтобы воспитанниц ничто не отвлекало от обучения, окна были замазаны мелом. Выходя из стен Елизаветинского института, девушки обычно становились гувернантками. Все отмечали, что это были «самые дикие гувернантки», так как присутствие мужчины за столом приводило девушек в страшное смущение. Девушки были не приспособлены к жизни. Выпускнице Кадминой уже подыскивали рабочее место, на одном из вечеров для гостей в 1870 году пение Евлалии, обладавшей выдающимся голосом, услышал Н.Г. Рубинштейн и убедил её посвятить себя музыке и стать певицей.

Рубинштейн принял активное участие в судьбе певицы. Несмотря на то, что после смерти отца в том же 1870 году, семья Кадминой осталась без средств, он помог девушке стать студенткой Московской консерватории по классу пения, при этом ей выплачивалась стипендия. В числе учителей Кадминой были такие заслуженные деятели искусства как, Александра Александрова-Кочетова, Иван Самарин и Петр Ильич Чайковский. Впоследствии, очарованный «бархатным богатым меццо-сопрано» Кадминой, Чайковский написал специально для неё музыку к весенней сказке А. Н. Островского «Снегурочка».

В восемнадцать лет состоялся её сценический дебют. Рубинштейн пригласил начинающую Кадмину на роль Орфея в опере Глюка «Орфей и Эвридика». Присутствовавшие в зрительном зале П.И. Чайковский и Н.Д. Кашкин отмечали:

«Сценическая игра и пение Кадминой выдают в ней вполне состоявшуюся актрису. Она обладает необычайным, выдающимся талантом драматической актрисы и внутренним чувством прекрасного на сцене. И в дополнении ко всему она необычайно привлекательна».

После окончания консерватории с серебряной медалью в 1873 году Кадмина получает приглашение попробовать себя на сцене Большого Театра. Её первое профессиональное выступление состоялось 30 апреля (12 мая) 1873 года в опере М. Глинки «Жизнь за царя». Исполнение роли Вани было оценено по достоинству. Критики отмечали ее «бархатное богатое меццо-сопрано».

Затем были роли: боярыня Морозова в «Опричнике» Чайковского, княгиня в «Русалке» А. Даргомыжского, Рогнеда в одноимённой опере А. Серова и ещё много других ролей. Только вот удовлетворения почему-то не было, Евлалия Павловна хотела чего-то большего, она чувствовала, что сцена Большого театра не дает ей возможности проявить свой талант во всей полноте.

Уже тогда в эти годы она скандалила, впадала в истерики, очень внимательно следила за тем, что о ней пишут в прессе, и возмущалась в случае малейшего критического замечания, могла излупить зонтиком журналиста или же накричать во время репетиции на статистов. Она сама понимала несносность своего характера и в одной из официальных бумаг даже подписалась «сумасшедшая Евлалия». Где бы она ни работала, Кадмина ни с кем не могла ужиться.

Все шло не так, как хотелось амбициозной певице. Контракт с Большим театром не был оправдан: вместо обещанных 55 спектаклей за один театральный сезон ей дали только 30 за два. В 1875 году Кадмина решает не продлять контракт с Большим Театром и принимает приглашение работать в Мариинском Театре в Санкт-Петербурге. Её исполнением роли боярыни Морозовой в «Опричинике» и Ратмира в опере «Руслан и Людмила» первоначально восхищались. Однако вскоре стали звучать и критические отзывы о её пении, все чаще ей ставили в упрёк, что её голос недостаточно силён для сцены Мариинского театра.

Галина Вишневская – «Страшная минута».

В феврале 1876 года Кадмина для всех уходит из Императорского театра и возвращается в Москву, где появляется в нескольких постановках Большого театра, а затем инкогнито уезжает в Италию. Она проводит в Италии два года (с весны 1876 по осень 1878), совершенствуя технику пения. Именно там она пробует петь роли сопрано. Изначально это, естественно, льстит её самолюбию, но в будущем будет иметь самые тяжёлые последствия. Кадмина поёт в Неаполе, Турине, Флоренции и даже в Милане, и всюду ей неизменно сопутствует оглушительный успех. Яркая магическая внешность актрисы из России обращает на себя внимание. Один из соотечественников, увидевший Кадмину в Италии, писал: «За русской красавицей, которая чернее и огненнее итальянок, бегают восхищённые взоры».

Однако после выступлений Кадмина все чаще чувствует себя одинокой. Будучи в Милане, она сильно заболевает. Приглашенный к ней молодой врач Эрнесто Фалькони (по другим данным — Форкони), страстно влюбляется в Кадмину. Она отвечает ему взаимностью, и вскоре молодые люди женятся.

Из- за болезни ей нельзя жить в климате Санкт- Петербурга и даже Москвы, она уезжает в Киев. Она переезжает туда с мужем, и вскоре с большим успехом поёт на сцене Киевского театра. На премьере оперы «Аида» занавес поднимали пятнадцать раз. Затем была успешная партия Маргариты в «Фаусте» Ш.Гуно, потом были «Гугеноты» Мейербера и «Русалка». Она пробует себя и в драматическом театре, с успехом сыграв в «Грозе» А. Н. Островского.

Олег Погудин - «Страшная минута».

Однако у Кадминой была конкурентка — Эмилия Павловская. Её поклонники не принимали Кадмину, демонстративно её освистывали, подкупали прессу. В такой напряжённой обстановке Евлалии было тяжело работать. В семейной жизни тоже начался разлад: Эрнесто Фальконе очень ревновал жену, всё чаще возникали скандалы, в итоге супруги со скандалом расстались, Фальконе уехал в Италию, а Кадмина — в Харьков.

Из-за увлечения партиями сопрано певица начала терять голос. Оперу пришлось оставить и перейти в драматический театр. Дебютной ролью в качестве драматической актрисы стала роль Офелии в "Гамлет" в декабре 1880 года. В следующем 1881 году она с огромным успехом сыграла более двадцати ролей, включая пьесы А. Островского и И. Шпажинского. Публика носила ее на руках, дежурила около дверей театра, но все чаще на актрису начинали накатывать тоска и одиночество. Крупных пьес не было - все проходные, и это задевало самолюбие Евлалии. В этот сложный момент она столкнулась с любовной драмой, приведшей к трагедии.

Дмитрий Хворостовский – «Страшная минута».

Во все времена возникают ситуации, когда любят одних, а женятся на других.  Кадмина влюбляется в офицера. Он из обедневшего дворянского рода и отвечать то взаимностью гениальной певице отвечает, но решает выгодно жениться. Ну женишься и женишься, Евлалия с головой уходит в работу и вроде в ней и находит душевное равновесие, так нет же, еще и приперся вместе со своей невестой на спектакль, где Кадмина исполняла главную роль в пьесе А. Островского "Василиса Мелентьевна". Увидела она его и...

Георгий Нэлепп – «Страшная минута».

В антракте Кадмина нашла в уборной коробок спичек, отломила фосфорные головки, залила их чаем, выпила эту смесь и вышла на сцену. Начинался второй акт драмы – последний акт ее жизни. Речь актрисы замедлялась, дыхание учащалось. Бледность проступала сквозь грим. Глаза лихорадочно блестели. Собрав последние силы, она отчетливо произнесла:

«Я утром в думе видела твой взгляд,

И этот взгляд насквозь прожег мне сердце...»

Кадмина упала на подмостки. Ее отвезли в гостиницу. Слух о случившемся мгновенно облетел весь город. Толпа людей собралась у входа в «Европейскую», все ждали заключения врачей. Но они были бессильны: белый фосфор слишком сильный яд. Артистка умирала в муках шесть дней. Десятого ноября 1881 года ее не стало. Ей только что исполнилось двадцать восемь лет.

Казалось, весь Харьков пришел проститься с Евлалией Кадминой. Очевидец писал: «Венки, хоругви, знамена, волнующаяся, как море, многотысячная толпа народа, шум экипажей, чьи-то стоны и плач… и над всей этой феерической картиной тусклое осеннее небо со свинцовыми бликами…» Процессию сопровождала чуть ли не вся полиция Харькова – чтобы предотвратить расправу над виновником смерти Кадминой, «офицеришкой», как называли его сами полицейские. И над разверстой могилой звучали горькие, тяжелые признания:

«Еще одна разбитая, неудавшаяся жизнь, еще одна жертва, еще одна свежая могила на обширном кладбище русских талантов…»

«Прости нам, что мы, умея любоваться твоим талантом, не сумели тебя уберечь!»

…«Слава оперной сцены» – высечено на скромном памятнике над могилой Евлалии Павловны Кадминой. Там и сегодня иногда появляются свежие цветы.

Сергей Лемешев – «Страшная минута».

Ее талант был настолько грандиозен, а уход столь неожиданный, что П.И. Чайковский писал:

«О смерти Кадминой я узнал уже в Киеве из газет. Скажу вам, что это известие меня страшно огорчило, ибо жаль талантливой, красивой, молодой женщины, но удивлен я не был. Я хорошо знал эту странную, беспокойную, болезненно самолюбивую натуру, и мне всегда казалось, что она добром не кончит».

Кадмина стала прототипом героинь многих произведений известнейших писателей той эпохи. Чайковский передал свои чувства к молодой певице в романсе «Страшная минута» и специально для неё написал партию Леля к опере «Снегурочка». Иван Тургенев, находясь под сильным впечатлением от истории гибели Евлалии, написал духовное завещание читателям, свою последнюю повесть «Клара Милич». На ту же тему писали и другие известные авторы. Свой первый напечатанный рассказ «Последний дебют» - юнкер Александр Куприн, Николай Лесков - рассказ «Театральный характер». Даже советский нарком Анатолий Луначарский, сказал о ней: «Комета дивной красоты». В 1887 году в Московской консерватории была учреждена стипендия имени Евлалии Кадминой.

Кадмина покоится на 13-м городском кладбище Харькова. Первоначальное место упокоения — на Иоанно-Усекновенском кладбище, на месте которого разбит Молодёжный парк. Могила перенесена на нынешнее место в конце ул. Пушкинской в середине 1970-х годов.