Ричард
Хью «Ричи» Блэкмор (англ. Richard Hugh "Ritchie" Blackmore) был одним
из основателей хард-рок группы «Deep Purple». После ухода из группы в 1975 году
он основал коллектив «Rainbow», также игравший хард-рок. С 1997 года Блэкмор
играет в фолк-рок проекте «Blackmore’s Night», который он сформировал со своей
женой Кэндис Найт.
Блэкмора считают одним из самых значительных и влиятельных гитаристов XX века, он включён во многие списки «лучших гитаристов всех времён». Как член «Deep Purple», Блэкмор был введен в Зал славы рок-н-ролла в апреле 2016 года.
ВОИН РАДУГИ. ОБЪЕКТ ВСЕНАРОДНОЙ ЛЮБВИ.Его тихо
ненавидят продавцы магазинов гитар по всему миру — ибо каждый начинающий
рок-герой, приходящий к ним за первой «доской», считает нужным сыграть рифф из
«Дыма над водой». Благо сыграть его можно, в принципе, и на одной струне, а не
авторскими квартами. Человеку, сочинившему одну из главных песен хард-рока,
сегодня, 14 апреля, исполняется 78 — и «Известия» вспоминают, почему Ричи
Блэкмор так дорог сердцу поклонников музыки, особенно — в России.
Если
попросить меломана, успевшего родиться в СССР до горбачевской перестройки,
назвать главного рок-гитариста всех времен, ответ в большинстве случаев будет —
Ричи Блэкмор. Что отчасти странно, ибо во всевозможные списки лучших Блэкмор,
конечно, входит — но чаще во второй, а то и в пятой десятке рейтинга. Отчасти и
понятно — ибо в 1970–1980-е не было, наверно, более популярного в наших краях
терзателя струн, чем основатель Deep Purple и Rainbow, двух групп, вошедших
даже в городской фольклор. «Очень нравятся урле (гопникам. — «Известия») и
«Райнбов», и «Дипурпле», — констатировал популярный в среде «продвинутой»
молодежи стишок. Сколько бы ни иронизировали «мальчики-мажоры», но именно
«пеплы» действительно были общим достоянием молодых — их слушали отличники и
птушники, дети академиков и слесарей, адепты «Аквариума» и простоватые
поклонники «Землян».
Что было
причиной такой славы групп Блэкмора и лично Ричи в Стране Советов, даже в те
годы, когда на Западе они потеряли всякую актуальность, — в том разбираться
историкам, музыковедам, социологам. Возможно, свою роль сыграли сама манера
игры Блэкмора и его синкретическая стилистика: блюзовая основа, на которой он
строил совершенно европейские мелодические ходы. «Я всегда оставался на
музыкальной «ничейной земле», — говорил сам гитарист еще в конце 1970-х. — Блюз
для меня был слишком ограниченным, а классика — слишком строгой».
Стиль
Блэкмора стал тем образцом, который (с разной степенью успешности) пытались
потом копировать десятки гитаристов по всему миру, от шведа Ингви Мальмстина до
нашего Владимира Кузьмина — 1980-е стали эпохой краткого возрождения культа
«гитарных героев». Многие из них сумели превзойти вошедшую в легенды «скорострельность»
Блэкмора. Но, выдавая сверхзвукового темпа пассажи, за быстротой перемещения
пальцев по грифу молодые конкуренты никак не могли достигнуть не измеряемой
физическими методами, иррациональной черты блэкморовской игры — «душевно
играет», как говорил о соло в When a Blind Man Cries один «олдовый» московский
хиппан.
Впрочем,
не только на бывшей одной шестой суши Блэкмора помнят и чтут и по сегодня.
Врожденное свойство поп-музыки (в любой ее форме) — находить поклонников во
всех социальных стратах. И вот в 2017 году мир облетает известие, что в архив
ЮНЕСКО «Память мира» внесена запись «Дыма над водой», зашифрованная в белках
ДНК. «Это восхитительный проект. — сказал тогда глава отдела технологий
проводившей хитроумную операцию компании Twist Bioscience Билл Пек. — Мы живем
в эпоху, когда можем использовать удивительные способности природы, чтобы
сохранять оригиналы нашего культурного наследия в форме ДНК». Так незатейливая
песня, сочиненная по следам пожара в казино Монтрё, была официально признана
частью нашей общей культуры — уже на биологическом уровне.
Биография
Блэкмора до Deep Purple банальна донельзя; то же самое могут рассказать о себе
90% рок-звезд, бывших рок-звезд и просто некогда игравших где-то музыкантов его
поколения. Благонамеренная буржуазная семья в английской глубинке. Уроки гитары
с 11 лет («Мне нравилась сама красота этого инструмента», — говорил потом
Ричи), известные строгости в воспитании, желание подражать тогдашнему главному
подростковому идолу Британии Томми Стилу. Потом череда аккомпанирующих составов
бит-певцов, гастроли по Германии (в эту страну Блэкмор влюблен до сих пор, и
она отвечает взаимностью — немками были две первые жены музыканта, он отлично
говорит на языке Гете и Шиллера, да и гастроли его в тех краях и по сей день
проходят с аншлагом). И, наконец, в 1968 году приглашение вступить в новую
группу с загадочным названием Deep Purple — остальное, как говорится, уже
история.
Сама его
фамилия, известная аж с XIII века, настраивала на мрачно-романтический лад:
«Черное озеро» (или даже «трясина»), блеск факелов, лязг доспехов.
Парадоксальным образом Блэкмор, последние четверть века занимающийся своего
рода музыкальным реконструкторством (без лишней, впрочем, аутентичности),
когда-то был не очень доволен стараниями Ронни Джеймса Дио, вокалиста первых
трех альбомов Rainbow, населить мир песен группы разнообразной средневековой
жутью. В интервью уже после расставания с Дио Блэкмор рассказывал, что видит
будущее своего состава в «стадионном» американском роке в духе Foreigner.
Надо
заметить, что само по себе это заявление много говорит о Блэкморе как
шоу-бизнесмене. В это же время сами Foreigner ломали голову, как встроиться в
изменившийся музыкальный ландшафт, а молодые, входившие в моду метал-группы
пытались эмулировать звучание гитары Ричи первой половины 1970-х. Блэкмор уже
тогда, видимо, существовал в собственном, вневременном измерении — музыкант,
игравший по собственному наитию, а не по советам продюсеров и требованиям
рынка.
Возможно,
именно это отсутствие желания «задрав штаны, бежать за комсомолом» позволило
Блэкмору не превратиться в самопародию или, сохранив популярность у широкой
аудитории, стать высокооплачиваемым клоуном на манер бедняги Оззи Осборна. Да и
просто не выгореть, наконец, — в биографии Блэкмора, как и всякого уважающего
себя рок-героя, было всякое. Выпить, впрочем, он любит и сейчас — правда, под
присмотром вездесущей супруги Кэндис Найт, годящейся ему по возрасту в дочери
(и, как говорят злые языки, бдительной тещи, без санкции которой к «телу» не допускаются
журналисты и прочие сомнительные личности).
В 1979
году Блэкмор шокировал многих, признавшись в интервью, что ему очень нравится
АВВА. «Считается, что ты не можешь играть такую музыку, если ты в
хеви-металлической группе. По-моему, это чепуха. Надо делать то, что хочешь
делать», — говорил он корреспонденту еженедельника Sounds. Тем не менее при
всех реверансах Блэкмора в сторону поп-сцены и нескрываемого почтения перед
Бахом и Бетховеном («Многие считают, что классика — это для старперов. Я и сам
был таким в 16 лет») — он остается неоспоримым, признанным героем именно
рок-н-ролла. «Блэкмор всегда олицетворял мое восхищение самой сутью
рок-н-ролла, тем самым элементом опасности. Deep Purple в свои лучшие моменты
были более непредсказуемы, чем Black Sabbath или Led Zeppelin», — признавался
Ларс Ульрих, барабанщик (что несколько иронично в контексте) Metallica.
В конце
концов Ричи совершил еще один творческий кульбит — и вот уже четверть века
занимается акустической музыкой, выходя на сцену с любимой Кэндис — в нарядах
Робина и Марион, с соответствующим псевдо-ренессансным репертуаром. Blackmore’s
Night, в общем-то, стала логичной — хотя и затянувшейся — кодой пути Блэкмора в
рок-музыке. Его бывшие коллеги в составе Deep Purple выпускают достойные — но
всё же слишком ностальгические и старомодные — альбомы. Блэкмор же просто
удалился на несколько столетий назад — в эпоху, когда мужчины брали в руки
гитару, чтобы отдохнуть от настоящих битв, а не для истерик на сцене. Свою долю
рок-н-ролльных эксцессов Блэкмор отработал еще в 1970-е. Теперь у Темнейшего
есть заботы и поважней.
Источник:
Известия Ру. Автор статьи: Владислав Крылов
Комментариев нет:
Отправить комментарий