Великие исполнители ХХ века. Борис Романович Гмыря (05.08.1903 - 01.08.1969).

Русский классический романс.

Украинский оперный и камерный певец, бас, солист Киевского театра оперы и балета Борис Романович Гмыря - харизматическая фигура в мировой, советской и украинской культуре. Он единственный с чрезвычайной силой интегрировал украинскую вокальную школу и украинскую музыкальную культуру в мировой контекст. И сделал он это, живя и работая у себя дома, в Украине, а не в чужих странах.

Произведения в исполнении Бориса Гмыри включены в самые престижные музыкальные каталоги, а имя украшает списки величайших вокалистов мира. В 1962 его имя внесено в престижную Международную энциклопедию "Whо іs whо?", 1992 - в список ста славных украинцев за тысячелетнюю историю Украины, 2001 - в альманах "Выдающиеся деятели Украины прошлых столетий", 2002 - в альманах "Золотая элита Украины".

Борис Гмыря – «Нич яка мiсячна»

Камерный репертуар певца был огромным – более 600 песен. Он исполнял романсы Глинки, Даргомыжского и Бородина, Чайковского и Рахманинова, песни Бетховена, Шумана, Брамса и Грига, вокальные циклы «Зимний путь» Шуберта и «Песни и пляски смерти» Мусоргского. Манера пения самородка Гмыри поражала естественностью вокальной интонации, безупречной дикцией, точным ощущением композиторского стиля. Особенно плодотворным стал его союз с киевским пианистом-концертмейстером Львом Остриным. По свидетельству современников, именно в ансамбле с Остриным Борис Гмыря был особенно хорош.

Кроме русской и зарубежной вокальной лирики звучали в сольных программах Гмыри украинские и русские народные песни. На этих двух языках артист долгие годы (1936–1969) вел дневник. Восемь толстых рукописных тетрадей, составивших в целом 1865 страниц, были изданы в 2010 году в Харькове стараниями президента Фонда Бориса Гмыри Анны Принц. На дневниковых страницах – события непростой жизни певца и подробнейший анализ вокальных сочинений, над которыми работал Борис Романович.

Борис Гмыря – «Дивлюсь я на небо»

«Певец хорошо разбирался в живописи, скульптуре, театральном искусстве, часто посещал художественные выставки, спектакли в разных театрах, и всегда имел собственное мнение относительно того или иного явления. Безусловно, такой колоссальный багаж знаний, впечатлений, исключительный художественный вкус и общая культура оказывали содействие формированию неповторимого исполнительского стиля Бориса Гмыри. Его пение несло в себе неповторимую своеобразность, образность, задушевность. В его манере захватывала безупречная вокальная кантилена и хрустально чистая интонация. Борису Романовичу были присущие редчайший артистизм и сильный темперамент, объединенные с чувством меры и безупречным вкусом. Он был чрезвычайно суров к себе в вопросах музыкальной интерпретации, не разрешал себе никаких внешних эффектов. Все было подчинено основному - художественному замыслу композитора, а также выразительности донесения до слушателя музыкального произведения».

Анна Гаврилец, 2003 год.

Отсюда, естественным является то, что выполнение им таких сложных циклов, как "Персидские песни" А.Рубинштейна, или "Зимний путь" Ф.Шуберта считаются эталонными. А простенький опус "Пятидневка" Д.Шостаковича превратил в исполнительский шедевр. При его записи на пластинку в фирме "Мелодия" присутствующий на ней композитор расплакался и все время повторял: "Неужели я написал такую гениальную музыку".

Особенно бережно и набожно относился Гмыря к украинской классике и народным песням и романсам. В частности, он подчеркивал, что ставит себе задачу "Смыть дилетантский налет с украинской песни и подать ее во всей добропорядочности народной".

Борис Гмыря, Петр Белинник – «Місяць на небі»

Готовя концертную программу из произведений Т.Г. Шевченко он просил композиторов создать музыку к некоторым произведениям, которая не была бы "густой" и не отвлекала бы на себя душу и сердце поэта. Борис Романович собственноручно вносил пометки в нотный текст относительно динамики, штрихов и агогики (изменял f на p или наоборот, согласно концепции, прибавлял или снимал акценты, указывал, где делать смысловую паузу или фермату). Это касается таких романсов, как "Почему мне тяжко" на сл. Т. Шевченко, " Солнце заходит", "Зацвела в долине" и других. Делал он это чрезвычайно корректно и деликатно. Никогда не разрешал себе звуковысотного, гармоничного или ритмического изменения без согласования с автором. Все предлагаемые им коррективы логические и оправданы, поскольку вытекают из концепции произведения, собственной исполнительской интерпретации и оказывают содействие более выразительному и полноценному художественному эффекту.

По исполнительской манере Бориса Романовича можно сравнить разве что с незабываемым Святославом Рихтером. Он, как и Гмыря, не признавал внешних эффектов, глубоко проникал в суть музыкального произведения, был правдивым и честным в своем творчестве.

Чрезвычайно тщательно Борис Романович работал над камерными произведениями: глубоко проникал в суть поэтического текста, шлифовал вокальную интонацию, доводя ее до совершенства. Музыкальная интонация, поэтическое слово и тембр в его исполнении составляют неделимое единство. Особенно важными для него были четкость дикции, чистота языка и выразительность слова. В частности, он писал: «...И композиторы, и мы, вокалисты, должны очень внимательно относиться к слову, чтобы как можно лучше и полнее передать слушателям его содержание и красоту. Донесенное, окрашенное голосовыми красками слово, бьет прямо в сердце, слегка затрагивая умы. Слово может быть соответственно окрашено только тогда, когда внутренние переживания исполнителя пошлют соответствующие импульсы» (Б. Гмыря, 1958).

Борис Гмиря – «Думи мої»

Певец тонко ощущал тональность произведения: во многих клавирах романсов его рукой написанны пожелания относительно ее замены. Объясняется это не теситурными ограничениями певца. Наоборот, его могущественный голос легко овладевал любое произведение не только басового, но и баритонного репертуара. Все тональные изменения, которые он предлагает, продиктованы, прежде всего, его тембровым ощущением: он находит более адекватную тональность для наиполнейшего воспроизведения концепции выполняемого произведения.

Сколько душевного тепла вкладывал он в каждую музыкальную фразу, в каждое слово! Казалось, что весь национальный дух украинцев, генетический код народа сконцентрированны в его голосе. Поэтому пение Бориса Гмыри трогает до глубины души, пробуждает историческую память, национальное сознание и гордость за свой народ, свою Отчизну.

Родился гений вокала в городке Лебедин на Сумщине. Отец трудился каменщиком, мать – швеей, но семья жила так бедно, что хлеб делили с помощью нити. Борис окончил церковно-приходскую школу, а в 11 лет пошел работать посыльным – началась Первая мировая война и нужно было помогать семье. В шестнадцать лет Борис перебрался в Севастополь. Здесь Гмыря выполняет трудную мужскую работу сначала разнорабочего на припортовом заводе, затем портового грузчика, кочегара и матроса шхуны «Святой Павел». В Севастополе он получил травму спины, которая станет причиной многих неприятностей в жизни.

В 18 лет Борис возвратился в родной городок, где ему удается устроиться секретарем земельного отдела. Через несколько лет он возглавил сельский клуб в Решетиловке, а позже перебрался в Полтаву и занял должность ответственного секретаря в обществе «Долой неграмотность!». Борис был настойчив в повышении своего образовательного уровня на вечернем рабочем факультете, и после четырех лет учебы в 27 лет получает завершенное среднее образование.

В 1930 году Борис поступил в Харьковский инженерно-строительный институт. Участника самодеятельности Гмырю услышала консерваторская профессура, и на четвертом курсе его приглашают на прослушивание в консерваторию. Оказалось, что 32-летний Борис Гмыря не знал нотной грамоты, что привело в шок комиссию. По личному распоряжению тогдашнего наркома образования Николая Скрипника, Гмыря, в порядке исключения, получает право учиться в двух вузах одновременно. Гмырю зачисляют в консерваторию, в класс видного теоретика и практика певческого мастерства, профессора Павла Васильевича Голубева, который настоял, чтобы Гмыря доучился в строительном институте и получил профессию, ведь его вокальное будущее предсказать было невозможно. Диплом инженера Гмыре вручают в 1936-м и в этом же году приглашают в Харьковский театре оперы, где он и работал до окончания обучения. 

Гмырю принимают в аспирантуру Харьковского научно-исследовательского института сооружений. За два аспирантских года он публикует одну научную статью. За эти семь лет учебы в жизни Бориса Гмыри происходит много событий, повернувших его судьбу и карьеру в новом направлении. Он женится на Анне Греческой, студентке, будущей учительнице. Молодая пара поселились на Шатиловке, откуда к местам учебы Борис часто добирался велосипедом.

Борис Гмиря – «Сміються, плачуть солов'ї»

В 1939-м году, после окончания консерватории, он поступает в Киевский театр оперы и балета. В том же году, Гмыря становится лауреатом Всесоюзного конкурса вокалистов в Москве. Ему предлагают работу в Большом театре СССР, Ленинградском и Минском оперных театрах. Но Гмыря эти предложения отклонил, поскольку не представлял своей деятельности за пределами Украины. В 1941 певцу присвоено звание "Заслуженный артист УССР", но в родном театре ему работалось некомфортно. Атмосфера сложилась нездоровая. Среди 200 артистов и 800 работников театра было много завистников и жалобщиков. Они писали анонимки в партийные и советские органы, а руководство театра долго не допускало молодого певца к первым ролям, срывало его гастроли в других городах, хотя уже были подписаны договора и напечатаны афиши, заставляло выступать в спектаклях без репетиций, петь партии не в своей тональности. Гмыря принимал участие всего в трех спектаклях в месяц при норме в восемь.

Положение Гмыри в театре еще больше ухудшилось после войны. Этому способствовали неблагоприятные обстоятельства и двойственность положения, в которое война его повергла. Думая, что военные действия быстро закончатся, Борис с женой были на отдыхе в Крыму, когда немцы оккупировали Киев. Друзья написали, чтобы он не возвращался в столицу. Он поехал в Харьков к своему учителю Голубеву и некоторое время выступал с концертами в театрах, на радио и в воинских частях. Но война быстро докатилась и до нашего города, поэтому деятелей искусств в октябре отправили специальным поездом в Тифлис. О том, почему он не эвакуировался, Борис написал в своем дневнике: порвал связки спины, когда паковал вещи. Они с женой поехали на вокзал, но опоздали. По возвращении его забрала «скорая» и отвезла в ренгенинститут, где он лечился. Так Борис Гмыря остался в оккупированном немцами Харькове.

Борис Гмыря – «Ария Гремина»

 Он был не один такой. Многие артисты, музыканты и писатели в то время не смогли избежать оккупации. Часто это происходило из-за партийных деятелей и чиновников наркомата культуры Украины, не сумевшими вовремя организовать эвакуацию.  Многие артисты Киевского театра оперы и балета, отдыхавшие летом в Крыму, не смогли уехать, и театр функционировал при немцах. Чтобы выжить и кормить семью, оставшиеся в оккупации артисты «сотрудничали» с немцами. Борис Гмыря должен был содержать и лечить больную жену, поэтому с ноября становится солистом театра оперы и балета в Харькове.

 Платили за работу очень мало, и в апреле 1943 года он становится солистом Полтавского музыкально-драматического театра им. Н. Гоголя. В театре работали 285 артистов, среди них такие известные певцы и актеры как Виолетта Багмет, Вячеслав Баранович, Павел Захаров, Григорий Михайлов, Тамара Миколенко, Наталья Носенко и др. Руководил театром немецкий музыкант Зигфрид Вольтер. Основная часть спектаклей шла на немецком языке, хотя были поставлены и произведения украинских классиков Петра Гулак-Артемовского, Ивана Котляревского, Николая Лысенко и Михаила Старицкий, а также зарубежные драматурги и композиторы.

Зрителями были преимущественно немцы и украинцы, занимавшие посты в оккупационной администрации. Что бы не чувствовал в душе Борис Гмыря, но ему приходилось петь, и делал он это великолепно, поскольку иначе не умел. Но он также помогал, как мог, продуктами детскому дому, в котором осталось 300 украинских детей, пел для них, и поддерживал их.

В публицистике существует масса различных историй и легенд, связанных с этим периодом жизни Бориса Гмыри. В них то и дело меняются персонажи и акценты. Сочувствующие певцу оправдывают его, а осуждающие – распространяют самые невероятные слухи. Несомненно, немцы ценили талант Гмыри настолько, что пытались убедить его переехать в Германию или вывезти, якобы по распоряжению Эриха Коха, «живым или мертвым».

Отступая, в сентябре 1943 года немцы заставили эвакуироваться театр, определив ему место в городке Оринин, который находился вблизи от Каменца-Подольского. Здесь были поставлены оперы «Наталка Полтавка», «Запорожец за Дунаем» и «Цыганский барон», в которых Гмыря исполнял главные роли.

Борис Гмыря – «Блоха»

Большинство артистов Полтавского театра были вывезены в Германию. Эта участь ждала и Гмырю, но ему удалось оттягивать отъезд, ссылаясь на болезнь жены. Многие авторы статей описывают побег Гмыри, устроенный комендантом Полтавы Фуртвенглером, братом известного немецкого композитора, но это вызывает большие сомнения. Неизвестно, и тоже сомнительно, что немцы возили Гмырю в ставку Гитлера под Винницей (или даже в Берлин), чтобы он там пел для фюрера.

Так или иначе, жизнь в оккупации закончилась, когда через полгода советские войска отвоевали эти места. В своей книге «Время. Люди. Власть» Никита Хрущев описал, как ему доложили, что в одном из обозов, оставленных немцами, был обнаружен Борис Гмыря. По приказу Хрущева его доставили в Киев, и он продолжил карьеру солиста в Киевской опере. Теперь за ним был постоянный надзор КГБ, его регулярно вызывали в органы, заставляли писать объяснения о его сотрудничестве с немцами, много раз обвиняли, но в итоге отпускали. В театре певца травили сослуживцы. Борис Гмыря не искал оправданий, но когда было невозможно терпеть, пытался уволиться, однако его не отпускали.

В 1950 году умерла первая жена Бориса, за год до этого познакомившая своего мужа с прекрасной женщиной Верой, будущим доктором медицинских наук. Это произошло в Цхалтубо, где безнадежно больная женщина проходила лечение. Именно Анна увидела возможность их счастливого общего будущего. С 1951 года Борис и Вера жили вместе, и она стала его неизменной музой и возлюбленной, скрасившей послевоенную жизнь певца. Верная и нежная любовь сделала их родными душами, живущими друг для друга и для песен «Бореньки», как его называла Вера.

В 1951 году проходила декада украинской культуры в столице, и Гмыря пел партию Сусанина. После его арии зал замер, не зная, как реагировать, но встал Сталин, и первым зааплодировал. Зал взорвался овациями, а певец вместо звания «Народный артист УССР» (или, по одной из версий, угрожавшему ему ордеру на арест) по личному указанию вождя получил звание «Народный артист СССР». Через год за концертную и исполнительскую деятельность Гмыря был награжден Государственной (тогда Сталинской) премией второй степени, а в 1960 году – орденом Ленина.

Борис Гмиря – «Стоїть гора високая»

Высокие награды не спасли певца от ущемлений в родном театре, и в 1961 году он его покидает, чтобы заняться концертной деятельностью. Гмыря гастролирует по стране и странам соцлагеря, а в капиталистические страны его уже не выпускают, несмотря на многочисленные приглашения импресарио величайших театров мира.

Известен случай, когда во время его концертов в Будапеште Гмыре поступили приглашения из Ла Скала, Гранд-Опера, Метрополитен-Опера и других театров. Но «товарищи из КГБ», сопровождавшие певца, так были этим напуганы, что срочно его вывезли. До конца жизни он переживал, что власти не позволили ему спеть 13-ю симфонию Дмитрия Шостаковича, как желал ее автор. «Не с вашей биографией» – был такой вердикт.

Борис Гмыря – «Я вас любил»

Умер певец от сердечного приступа 1 августа 1969 года и похоронен в Киеве. За неделю до смерти Борис Гмыря разучил романс «Последний луч погас», но так и не успел его спеть.

Не смотря на то, что Борис Гмыря никогда не преподавал в музыкальных учереждениях, поскольку гастролировал и пел до последнего дня своей жизни, его учениками себя считают такие всемирно известные певцы как:

 - Евгений Нестеренко (бас, професор Московской консерватории): «Для меня Борис Романович является наилучшим камерным певцом из всех, которых я когда-нибудь слышал, я имею ввиду и наших, и зарубежных. Я считаю, что Гмыря был одним из моих учителей в искусстве пения» (1983 г.);

 - Николай Гюзелев, (Болгария, бас "Вечерний Киев", 1986, «...Его лекции я навечно запомнил... Прошли года, я стал чуть ли не самым младшим исполнителем роли царя Бориса. В отличие от многих исполнителей, я пою прощальные слова царя Бориса точно так, как их написал композитор и выполнял Гмыря... Встреча с Борисом Гмырей повлияла на мой выбор между художником и певцом».