пятница, 30 мая 2025 г.

100 лучших музыкальных альбомов 80-х по версии журнала Rolling Stone. №№ 11-20.

100 лучших музыкальных альбомов 80-х по версии журнала Rolling Stone.

Музыка восьмидесятых – наверное, лучшее что случалось с этим миром! Лёгкая, позитивная – или напротив очень лирическая, с заводным мотивом... Совершенно без разницы! Так или иначе, а эти мелодии согревают душу и навевают приятные воспоминания из детства или юности... Одним словом – это роскошное наследие, которое просто неоценимо!

11. «Get Happy!» Элвиса Костелло и The Attractions

 «Мы неплохо с ним справились, есть такое ощущение», — сказал Элвис Костелло о «Get Happy!» в начале этого [1989-го] года. Без сомнения, он сильно преуменьшил значение своего четвертого альбома. «Get Happy!» — пластинка, где Костелло и The Attractions проносятся сквозь два десятка совершенных жемчужин соул-попа всего за сорок минут — это, пожалуй, самая умная и самая страстная салонная запись десятилетия. Она же может считаться самым прослушиваемым рок-покаянием в истории.

Зимой 1979 года, находясь в городе Колумбус, штат Огайо, в туре в поддержку [предыдущего альбома Костелло] «Armed Forces», Костелло спровоцировал ссору с [американской певицей] Бонни Брэмлетт и членами группы Стивена Стиллза в баре отеля. В напрасных усилиях оскорбить Брэмлетт и компанию английский нью-вейвер, принимавший активное участие в британском движении «Рок против расизма», дошел до того что сделал несколько расистских замечаний в адрес афроамериканцев. Инцидент стал настоящей пиар-катастрофой для Костелло: ему угрожали смертью, а его записи были удалены из ротации радиостанций.

Elvis Costello & The Attractions – «Love For Tender»

Через несколько дней во время пресс-конференции в Нью-Йорке Костелло поставил точку в конфликте и проделал отличную работу по возвращению доброго имени себе и своему альбому, подтвердив уважение и привязанность к музыке черной Америки. «Get Happy!» была его и The Attractions попыткой создать альбом в духе [лейбла, флагмана темнокожих артистов США] Motown и, само собой, опровергнуть выдвинутые против них обвинения. «Я думал, что люди читают мои мысли, — объяснял Костелло журналисту Грейлу Маркусу в интервью Rolling Stone в 1982 году, — но что я мог поделать? Поднять табличку с надписью Мне действительно нравятся чернокожие”?».

Для «Get Happy!» Костелло и его группа — клавишник Стив Нив, басист Брюс Томас и барабанщик Пит Томас — снова работали с продюсером Ником Лоу, хотя и в новом месте, в амстердамской студии Lord Studios. Лоу придумал удачный способ записи минималистичного звука, отсылающего к эре винила в моно, который полностью соответствовал стремлению Костелло возродить старый соул. Заметная часть материала выросла из черновиков и заметок, появившихся во время тура с «Armed Forces». Как написал обозреватель Rolling Stone Том Карсон, «это альбом, запечатлевший тяготы жизни в дороге и отдых урывками — он весь, кажется, состоит из сцен в номерах мотелей и самолетах, а также разговоров по междугородней линии».

Elvis Costello & The Attractions – «High Fidelity»

Отчаяние и светлая грусть, то и дело возникающие в текстах песен, с лихвой компенсируется беззаботностью музыки. «Get Happy!» подытожил непростые и даже безумные, по словам Костелло, дни в его жизни, но, как ни странно, в нем хватает моментов когда, едва не теряясь в водовороте мотивов и нот, он переполнен именно что счастьем.

12. «It Takes a Nation of Millions to Hold Us Back» Public Enemy

«У меня была идея создать что-то вроде хип-хоп-версии [альбома] “What’s Going On” Марвина Гэя, — говорит лидер Public Enemy Чак Ди. — Что-то, что было в нем, то, что было главным, из–за чего ты, сколько ни слушай, возвращался к нему снова и снова». Сравнится ли «It Takes a Nation of Millions to Hold Us Back» — мощный речитатив о наркотиках, бедности и самоопределении чернокожих — с красноречивой классикой безрадостного бытописания Гая? Время покажет.

Public Enemy – «Black Steel In The Hour Of Chaos»

После дебютного альбома участники Public Enemy, эти самопровозглашенные пророки ярости, взглянули за социальный горизонт и выразили свой гнев с помощью жестких битов и бездонной бравады гетто-рэпа. «Bring the Noise» и «Rebel Without a Pause» все лето звучали из магнитофонов, джипов и BMW; фраза «Не верь шумихе» стала таким же мемом, как слоган «Где говядина?» (из рекламы сети быстрого питания Wendy’s 1984 года, — прим. переводчика). И пусть авторы альбома держали в уме прежде всего черную аудиторию, он стал не меньшей сенсацией и для белых.

Почти в каждом треке есть пронзительные мотивы, что одновременно раздражают и завораживают; само звучание альбома передает его бунтарский дух не меньше, чем тексты-агитки. «Большинство считало, что рэп-музыка — это белый шум, — говорит продюсер [альбома] Хэнк Шокли, — и тогда мы решили: Если для них это шум, давайте покажем им настоящий шум! А еще заставим задуматься”».

Public Enemy – «Rebel Without A Pause»

Как и многие другие звуки на альбоме, характерный свист падающей бомбы в «Rebel Without a Pause» на самом деле был производной цифровой алхимии — смесью [группы, аккомпанирующей Джеймсу Брауну] The J.B.'s и Майлза Дэвиса. «Мы используем семплы, как художник — краску», — говорит Шокли. Альбом содержит буквально сотни коллажей из обрывков более чем 150 треков. Кроме них, в запись вошли фрагменты выступлений [общественных деятелей] Малкольма Икса, Луиса Фаррахана и Джесси Джексона.

Public Enemy – «Don't Believe The Hype» (Official Music Video)

Но самый большой шум поднялся из–за лирики Public Enemy. «Я рифмую, а не загадываю загадки», — читает Чак Ди в «Don“t Believe the Hype», критикуя СМИ, подающих участников группы как преступников, и заявляет: «Я не расист». Леденящая кровь «Black Steel in the Hour of Chaos» описывает осужденного уклониста от призыва, сбежавшего из тюрьмы, а «Party for Your Right to Fight» раскрывает риторику афроамериканского мусульманского сообщества об «обколотых дьяволах». Чтобы разрядить обстановку (иначе было уже никак), Чака Ди сменяет смешной Флэйвор Флэв с его «Cold Lampin” With Flavor» — безжалостным каскадом маргинального хип-хопа (lamping означает «торчать на углу у уличного фонаря»).

Часть критиков жаловались, что в «It Takes a Nation of Millions» Чак Ди больше лаял, чем в самом деле кусал. Сам же он относит свой фирменный гонор к желанию выпустить хороший рэп-альбом. «Если я работаю над пластинкой, мне нужно сделать несколько потрясающих рэп-джемов, — говорит он. — Я имею в виду, классную музыку. Если бы я был проповедником, я был бы в церкви. Это попытка создать то, чего никогда не было в популярной музыке».

13. «Diesel and Dust» Midnight Oil

В следующий раз, когда вы услышите, как какая-нибудь рок-звезда жалуется на гастрольную жизнь, вспомните об этом альбоме и знаковом туре, который его вдохновил. Летом 1986 года — когда на другом конце света стояла зима — австралийские рокеры и политические активисты Midnight Oil сложили усилители, спальные мешки и благие намерения в полноприводные машины и отправились в концертный тур по отдаленным поселениям Северной Австралии.

Midnight Oil – «Beds Are Burning»

Участники группы перешли на походные харчи и мясо мелких сумчатых. Они играли на самодельных сценах под открытым небом для зрителей, собравшихся у костра. А еще они воочию убедились в абсолютной нищете, культурном разорении и духовном стержне коренных жителей континента. Праведный гнев и трепет The Oil выплеснулись в «Diesel and Dust» — альбом, пропитанный жизнью захолустья и полный хард-роковой дерзости и ловких мелодий. Контрастные картины отчаяния и решимости аборигенов на фоне руин культурного империализма белых, «Diesel and Dust» — по-своему важное свидетельство бесчеловечности людей по отношению к друг другу.

Одиссея The Oil началась с просьбы их знакомого учителя сыграть перед 300 аборигенами в поселении недалеко от города Дарвин. «Это поразило нас больше, чем выступление в Нью-Йорке… или перед аудиторией в 30 000 человек где бы то ни было, — уверял австралийского репортера вокалист группы Питер Гарретт. — И чем больше мы гастролировали за границей, тем больше росло наше желание общаться с туземцами и узнавать свою страну».

Midnight Oil – «The Dead Heart» (Official Video)

Незадолго до тура Midnight Oil взялись за песню для документального фильма о символическом возвращении сакрального места Айерс Рок — или горы Улуру, как его называют аборигены, — законным владельцам, местным племенам. Группа исполнила «The Dead Heart», гимн живым призракам, ставший хитом №1 и краеугольным камнем «Diesel and Dust». Тогда же была написана «Beds Are Burning», еще одна мощная песня о красной скале Улуру. Обе песни группа сыграла непосредственно для аборигенов, после чего в одном из поселений, Кинторе, старейшины откликнулись на искренний порыв Oil, позволив им принять участие в священной для племени церемонии.

Вернувшись на базу группы в Сиднее, The Oils сочинили по горячим следам остальную часть «Diesel and Dust» и отправились в тур по пабам, чтобы отшлифовать материал, прежде чем записать его с британским продюсером Уорном Ливси. Получившийся альбом подарил группе ее первый «золотой диск» в Америке, а сингл «Beds Are Burning» вошел в Top-20. Кроме того, по словам барабанщика Роба Херста, пластинка исполнила давнее желание Midnight Oil «написать австралийскую музыку, благодаря которой люди за рубежом могли бы ею проникнуться и расширить свое представление об Австралии за пределы сэндвичей с соленой пастой и прыжков кенгуру».

14. «So» Питера Гэбриела

 «Я собирался записать блюзовый, может, соул-альбом, — говорит Питер Гэбриел об истоках “So”, своего мультиплатинового альбома 1986 года. — Наполовину из старых вещей, нравившихся мне с детства, и новых. “Sledgehammer” была первой песней, за которую я взялся».

Вскоре она стала первым синглом «So». Благодаря мощному ритму и новаторскому клипу «Sledgehammer» попал на вершину чартов, открыв двери коммерческому успеху всего альбома. Даниэль Лануа, ранее выступивший сопродюсером саундтрека Гэбриела к фильму «Птаха», был вновь приглашен для работы над «So». По его словам, он и Гэбриел стремились сделать увлекательный и понятный каждому альбом.

Peter Gabriel – «Sledgehammer»

«Мы разными путями пришли к одной философии записи — сочетанию игривого тона и одухотворенности, — говорит Лануа. — Я понял, что Питеру была важна предельная ясность некоторых песен, их человечность. Мне хотелось, чтобы слушатель мог прикоснуться к его голосу, поэтому я старался вывести его на передний план».

Несмотря на привлекательность для широкой аудитории, «So» нес в себе вызов. «Mercy Street» перекликается с лирикой влиятельной американской поэтессы Энн Секстон, покончившей с собой в 1974 году. Сенегальский певец Юссу Н’Дур впечатляюще завывает и стонет на бэк-вокале в «In Your Eyes». Документальные кадры периода Великой депрессии, сделанные американской фотожурналисткой Доротеей Ланж, и озабоченность Гэбриела забастовкой шахтеров в Англии вдохновили его на написание «Don’t Give Up».

Peter Gabriel – «Don't Give Up» (ft. Kate Bush)

Мультяшный рокер в «Big Time» воплощает излишества амбициозных 1980-х, в то время как обезличенная «We Do What We’re Told» вытекает из университетского эксперимента, в котором испытуемых просили применять к другим электрические разряды, зная, что это чревато травмами, и в большинстве случаев люди соглашались — вместо того, чтобы не подчиниться авторитетной фигуре, раздающей указания. Вновь и вновь возвращаясь к теме контроля над личностью, Гэбриел говорит, что «одни берут верх над эго, а другие подчиняются ему», — так две песни определяют крайности, которых следует избегать.

Учитывая охват тем, затронутых на альбоме, откуда это, скажем так, небрежное название? «Мне понравилось, как оно смотрится, и, в общем-то, ни о чем не говорит», — обтекаемо, как он умеет, признается Гэбриел.

15. «Let It Be» The Replacements

После трех альбомов неизменно громкого и быстрого рок-н-ролла на «Let It Be» The Replacements сделали гигантский шаг вперед, сохранив лихость и звучание. Тем временем фронтмен Пол Вестерберг превратился в первоклассного автора песен, готового к проникновенному самоанализу («Unsatisfied»), насмешливому тону («Androgynous») и бешеному року («We’re Coming Out»). «Let It Be» явил слушателям одну из самых многообещающих групп Америки на пороге творческого пика, балансирующую между вдохновенным дилетантизмом и блистательным, отточенным мастерством.

Для Вестерберга «Let It Be» стал точкой разрыва с панк-эстетикой The Replacements. «Играть дальше весь этот забойный хардкор уже не было смысла, веселье ушло, — говорит он. — У меня впервые были песни, для которых мы писали аранжировки, а не просто накидывали риффы и давали им названия». Открывающий альбом гимн «I Will Dare» Вестерберг написал на акустической гитаре, чего раньше с ним не случалось.

The Replacements – «I Will Dare»

Сдерживаемый тем, как его группу воспринимает публика — громкой и неряшливой бандой симпатяг, обожаемых фанатами, — Вестерберг выплеснул свои переживания в «Unsatisfied». «Я не был дико счастлив, — признается Вестерберг. — Мне казалось, что мы топчемся на месте, а наша музыка — это не то, что я хотел играть. Я не знал, что делать и как выразить себя. Зато, когда все случилось, это пронзило меня до глубины души».

«Let It Be», записанный в небольшой студии Миннеаполиса Blackberry Way, был последним альбомом, где ключевую роль сыграл гитарист The Replacements Боб Стинсон, а ряд песен вроде «We’re Coming Out» строились вокруг него. Стинсон продолжал считаться членом группы, но по факту не участвовал в создании следующего альбома «Tim» и окончательно покинул состав после записи «Pleased to Meet Me». Тем временем его младший брат Томми остался играть на басу, а Крис Марс — на барабанах.

Название «Let It Be», конечно же, пришло от The Beatles. По словам Вестерберга, это присвоение «было попыткой показать, что нет ничего святого, что The Beatles были просто чертовски прекрасной рок-н-ролльной группой». «Мы на полном серьезе собирались назвать нашу следующую пластинку “Let It Bleed”». Песни на «Let It Be» сложились быстро и будто сами собой. «Не было продюсера, который заглядывал бы нам через плечо и говорил “Еще не все готово, ребята”», — вспоминает Вестерберг. Между тем «Let It Be» с ходу брал за душу, эволюция определенно пошла The Replacements на пользу. «Переход от диких панков к группе, которая по-настоящему умеет играть и имеет пару-тройку интересных вещей, случился в самое время», — признается музыкант.

16. «1999» Принса

Запись двойной пластинки была для Принса — еще не успевшего дорасти до статуса большой звезды — рискованным делом, но риск окупился. Стоило «1999» выйти, как альбом стал самым продаваемым хитом Принса, синглы «Little Red Corvette» и «Delirious» попали в Top-10, а заглавный трек занял 12-е место. Релиз содержал всего одиннадцать песен, но его продолжительность составила почти 70 минут. «1999» стал для Принса площадкой для обсуждения ряда его излюбленных тем: секса, романтики, свободы и даже рок-критиков, выведенных в «All the Critics Love U in New York».

Prince – «Little Red Corvette» (Official Music Video)

Альбом оказался для музыканта одновременно самым экспериментальным и самым коммерчески успешным. Три его песни длились дольше восьми минут, включая «Lady Cab Driver», выразившую фирменный танцевальный грув Принса. Трек «1999» подчеркнул поп-гений артиста, умело задействовавшего сразу несколько вокалистов. Его поразительная лирика — о танцах ночи напролет перед лицом Армагеддона — остается идеальной метафорой для современной эпохи. В свою очередь «Something in the Water (Does Not Compute)» заставил его плотнее работать с синтезаторами и драм-машинами в поисках зловещих текстур, а «Little Red Corvette» был крепким рок-орешком, обрушившимся на поп-радиостанции.

«Я думаю, что он старался влиться в мейнстрим, насколько это было возможно, и при этом сохранить авторский почерк без угрозы отказа от своих идей, — говорит клавишник Мэтт Финк, бывший участник группы Принса The Revolution. — Он в известной мере пытался сделать все, чтобы его музыка приносила удовольствие, была приятна уху среднего радиослушателя, но вместе с тем несла в себе посыл. В том смысле, что “1999” был нечто большим, чем очередная жвачка для масс».

Prince – «Delirious»

Принс записал основную часть альбома в Uptown, студии в подвале печально известного фиолетового дома, расположенного в пригороде Миннеаполиса. По сравнению с той, где он писал [альбом 1980 года] «Dirty Mind», эта студия была оборудована гораздо лучше и имела 24-дорожечный микшер. «Он поймал волну, — говорит барабанщик Бобби Зи. — Он знал, что пора возвращаться к танцам. Песен вроде “Ronnie Talk to Russia” уже не было. Были странные вещи типа “Something in the Water”, но даже они звучали мегакруто. Наверное, как раз тогда он пришел к своему звуку и больше его уже не терял».

Prince – «Something in the Water (Does Not Compute)»

Несмотря на то, что отчисления от «1999» шли одному лишь Принсу — как и от трех предыдущих его альбомов — релиз предвещал более активное участие The Revolution в его будущих проектах. Принс отдал часть вокальных партий клавишнице Лизе Коулман и гитаристу Дезу Дикерсону, исполнившему яркое соло на «Little Red Corvette». На психоделической фиолетовой обложке альбома мелким шрифтом, напечатанном задом наперед, в частично скрытой букве «и» слова «Принс» было вписано «и The Revolution». «Он готовил публику к тому, что должно было произойти», — говорит Бобби Зи.

Бобби Зи вспоминает месяцы, проведенные с Принсом на записи «1999», как время постоянного творчества и состояния потока. «Мы перепробовали кучу экспериментальных штук и ранних наработок, — говорит барабанщик. — “Lady Cab Driver” с ее звуками улиц звучала очень свежо и была почти что рэпом. В “Something in the Water” по максимуму использована драм-машина Linn LM-1. Принс пустился во все тяжкие, чтобы вплотную подобраться к тому, что стало его следующим альбомом [“Purple Rain”]. “1999” дал ему ключи от многих дверей».

17. «Synchronicity» The Police

Последний альбом Police оказался лучшим как с точки зрения музыки, так и выбора тем для песен. «Synchronicity» был настолько хорош, насколько хорошей вообще могла быть новая волна здорового человека. В этот раз фронтмен, басист и главный сонграйтер Стинг применил теорию швейцарского психолога Карла Юнга о коллективном бессознательном и мистических совпадениях (также известных как синхроничность) к личному опыту, своим болевым точкам, мести и агонии проходящей любви.

The Police – «Synchronicity I» (Synchronicity Concert, 1983)

Не самый жизнерадостный материал вполне подходил привычному формату работы The Police в студии: «анархия», как определил его Стинг в интервью 1983 года. «Я до последнего сражаюсь за то, во что верю. Энди и Стюарт поступают точно так же», — сказал он, имея в виду гитариста Энди Саммерса и барабанщика Стюарта Коупленда. «“Synchronicity” прошел через самые адские мясорубки и наковальни — эмоционально и технически — прежде чем стать тем, чем он стал».

Это был последний альбом капризных The Police, тихо распавшихся после осторожной и неудачной попытки собраться в студии три года спустя. Между тем свидетельств разлада и битв на «Synchronicity» не так уж много. Вдохновенный тенор Стинга обрамляли изысканные ритмы третьего мира и штрих-пунктир гитарных партий. Группа вновь продемонстрировала великолепное чутье на берущие за душу мотивы в «Every Breath You Take» — настораживающей оде одержимости с незабываемой мелодией — и готические нотки в «King of Pain».

The Police – «Every Breath You Take» (Official Music Video)

Стинг обнажил раны, полученные им в 1982 году в ходе хаотичного развода с актрисой Фрэнсис Томелти после семи лет брака. По легенде Стинг отправился на Ямайку, остановился в старом доме писателя Яна Флеминга и сочинил там основную часть «Synchronicity», включая «Every Breath You Take», «King of Pain» и «Wrapped Around Your Finger» — за тем же столом, за которым Флеминг писал свои романы о Джеймсе Бонде. Сквозные для всего альбома образы ловушек и страданий в текстах песен иллюстрировали представление Стинга о юнгианской теории, что лучше всего слышно в песнях «Synchronicity I» и «Synchronicity II».

The Police – «Synchronicity II» (Official Music Video)

«Название альбома отсылает к совпадениям, к тому, что иногда вещи связаны между собой без какой-либо логики», — объяснял он. В будущем Стинг продолжил подвергать себя психоанализу посредством песен, но «Synchronicity» застал его на особенно уязвимом и примечательном этапе карьеры. Как он сам признавал, его лучшие песни обязаны боли и смятению.

18. «Dirty Mind» Принса

 «Dirty Mind» ознаменовал совершеннолетие Принса как артиста. Это был первый альбом, где он блестяще смешал рок и соул, на которых вырос, в яркое и исключительно оригинальное звучание, заодно превратив свою яркость и сексуальность в узнаваемый стиль, если не сказать позицию. А его вокал, включающий кристально чистые фальцеты, сделал Принса одним из самых выдающихся поп-певцов 1980-х.

Prince – «Dirty Mind» (Official Music Video)

Если почти за десять лет до этого Марвин Гэй приоткрыл дверь в мир песен с откровенными сценами вроде «You Sure Love to Ball», Принс сорвал эту дверь с петель. Лирика «Dirty Mind» затрагивает оральный секс («Head»), инцест («Sister») и неудачную любовь на троих («When You Were Mine») и устанавливает новый стандарт для мейнстрима в поп-музыке, прокладывая путь таким пикап-хитам, как «I Want Your Sex» Джорджа Майкла.

Что касается музыки, это смелая смесь современных технологий, сырого рок-н-ролла и неотразимого фанка. Миннеаполисский звук Принса, в котором доминировали клавишные, послужил источником вдохновения для целого поколения соул-, фанк- и поп-групп. Его влияние безгранично, взять хотя бы песни «Oh Sheila» Ready for the World и «She Drives Me Crazy» Fine Young Cannibals.

Работая преимущественно в одиночку в тесной студии за пультом на 16 дорожек в подвале своего дома у озера Миннетонка, Принс записал «Dirty Mind» за несколько месяцев. Часть песен попала на пленку невероятно быстро — буквально за одну ночь. В выходных данных музыкант спрятал свой вклад звукоинженера за псевдонимом Джейми Старр. «Возможно, он хотел избежать подозрений, что сделал все сам», — говорит клавишник Мэтт Финк, соавтор заглавного трека альбома, сыгравший также в «Head» и «Do It All Night». Примерно половина материала была сочинена во время тура, когда Принс и его группа разогревали соул-звезду Рика Джеймса; «When You Were Mine» Принс спешно набросал в гостиничном номере Флориды. «Вероятно, она вдохновлена девушкой из его прошлого», — говорит Финк.

Трек «Dirty Mind» вырос из риффа Финка, услышанного Принсом на одной из репетиций. «Он попросил зайти к нему домой, — говорит Финк. — Когда мы записали основные партии, было уже два часа ночи, и я ушел домой. На следующее утро он принес готовый трек».

Сексуальность Принса было трудно не заметить уже на ранних релизах, но в случае с «Dirty Mind» она вышла на первый план. «На этом альбоме он действительно нашел себя, — вспоминает Бобби Зи, бывший барабанщик группы. — Думаю, тогда он писал свои лучшие песни. Прибавьте к этому еще не до конца отшлифованный звук Принса, там и правда все сыграно будто в гараже».

«Принс как он есть, — говорит Финк. — Он воспевал свою сексуальность, говоря, что секс был, есть и будет. Никаких тайн».

Prince – «When You Were Mine» (Live)

Принс прекрасно понимал, что альбом вызовет споры. «Он будто заходил в горящий дом, — говорит Бобби Зи. — В какой-то момент ты делаешь то, что выходит за рамки дозволенного, вот и все».

Впрочем, на отца Принса этот довод не произвел должного впечатления. «Когда я впервые поставил ему “Dirty Mind”, — признался однажды Принс, — он спросил: Ты позволяешь себе ругаться на записи. И ради чего?”. Я ответил: Ради всего святого”».

19. «New York» Лу Рида

 «У Фолкнера был Юг [Америки], у Джойса был Дублин, у меня есть Нью-Йорк и окрестности», — сказал Лу Рид этой весной [1989 года], и в этом не было бравады. «Большое яблоко», гнилое или нет, послужило для Рида декорацией и заглавной темой его нескончаемого романа в музыке, начиная с середины 1960-х, когда он написал первые главы о наркотиках, сексе и отчаянии в темных переулках х и пристроил их к варварским ритмам The Velvet Underground.

Однако в своем очередном воздаянии — альбоме «New York» 1989 года — Рид, полный праведного гнева, взял и вывернул Манхэттен наизнанку с удвоенной силой. В детально прописанной сюите из 14 песен он обратился к бесправному положению бездомных, аутсайдеров всех мастей и жертв СПИДа, а также расовым предрассудкам с тем же едким остроумием и сжатыми в кулак колючими образами, к которым он когда-то прибегал в своих опусах о богемных нарциссах-павлинах в центре города.

Затем Рид озвучил либретто двумя гитарами (своей и Майка Ратке), басом (Роба Вассермана) и барабанами (Фреда Махера, сопродюсера альбома). Звучание «New York» произрастает из атак грубого протометала ранних The Velvets — собственно, барабанщица группы Морин Такер даже сыграла на двух песнях, включая посвященную Энди Уорхолу «Dime Store Mystery».

Lou Reed – «Dime Store Mystery»

За исключением единичных случаев наложения, «New York» был записан вживую. И да, фальстарт в начале открывающей альбом «Romeo Had Juliette» действительно был результатом ошибки Рида и его музыкантов. «Это была первая песня, которую я сочинил для пластинки, — сказал Рид в интервью Rolling Stone вскоре после ее выхода. — Мы вошли в студию и сделали все за один день. Вы слышите, как раз те самые дубли».

Перед записью Рид редактировал или целиком переписывал текст каждой песни не меньше трех месяцев у себя доме в Нью-Джерси. «Прежде чем перо коснется бумаги, я в самом деле вношу много исправлений, прокручивая строчки в уме, — объяснял он. — Поэтому, когда я начинаю что-то писать, это уже тянет на рабочую версию. Но пятый-шестой черновик все равно лучше».

Когда песня начинала обретать форму, Рид приглашал Ратке подыграть ему на гитаре. «Я не мог играть свою партию и петь одновременно, — уверял Рид. — Это было слишком непривычно. И только когда Майк брался за мою партию, я мог нормально петь. Если мы сбивались, я начинал вносить правки в текст, переписывал и переписывал до тех пор, пока слова не вставали на место».

Lou Reed – «Romeo Had Juliette» (Official Music Video)

В аннотации к альбому Рид настаивал, что «New York» предназначен для прослушивания в один присест, «как если бы это была книга или фильм», однако в интервью он признался в случайном порядке песен, лишенном какой-либо драматургии.

«Мы хотели расположить песни так, чтобы из них складывалась история, возникала атмосфера, — говорил Рид. — Когда это не сработало, было так ужасно, что не передать. А потом Виктор [Дейглио], один из инженеров студии, сказал: Есть трюк, которому я научился за эти годы. Почему бы не расставить их в том порядке, в котором они были записаны?. И ведь правда. Вау!».

20. «Pretenders» The Pretenders

 «Слушайте, говоря о The Pretenders, — признается Крисси Хайнд, вокалистка, автор песен и основатель группы — все, что я могу сказать: мы не были подделкой. На самом деле мы настолько искренне горели, что не сумели себя сохранить». Она имеет в виду смерть от наркотиков первых участников группы Джеймса Ханимена-Скотта и Пита Фарндона в начале 1980-х. «В нас не было ничего искусственного, никакой позы, — продолжает она. — И если кому-то казалось, что от нас исходит опасность, то лишь потому, что так все и было».

На «Pretenders» мощный вокал Хайнд действительно подкреплен быстрой и агрессивной подачей всей группы. Она не тратит время на вежливость и формальности; ее песни — это грубые, выстраданные сочинения о социальной и сексуальной политике, взять хотя бы мрачную, отчетливо плотскую «Tattooed Love Boys». В другой, в проникновенной и заговаривающейся «Brass in Pocket», рвется наружу чувство собственного достоинства, и Хайнд поет: «Я особенная, правда особенная / Мне нужно немного вашего внимания / Дайте же его мне!».

The Pretenders – «Back on the Chain Gang» (Official Music Video)

Как писал обозреватель Rolling Stone Кен Такер, «Pretenders» рассказывает истории «о том, как хороший, чувственный секс может быть искупительным, как равнодушие ведет к разладу, как углубленный взгляд в себя может привести к подлинному пониманию других».

К 1980 году Хайнд, выросшая в Акроне, штат Огайо, большую часть десятилетия прожила в Англии. Будучи автором (на полставки) британского музыкального еженедельника New Musical Express, она то и дело задавалась вопросом о целесообразности своей работы. «В 1973 году я поняла, что не вижу смысла быть журналистом и просто комментировать происходящее, — говорит Хайнд. — Тогда я подумала: Какого хрена? Почему не я?. К 1976 году я решила, что наступает пора, когда мне все сойдет с рук. Тут главное выждать момент. Если вы проявляете терпение, вам выпадает шанс».

Она познакомилась с тремя музыкантами из Херефорда, городка неподалеку от Уэльса: гитаристом Ханименом-Скоттом, басистом Фарндоном и барабанщиком Мартином Чемберсом. Они стали называться The Pretenders. Их музыка отличалась большим разнообразием, чем пулеметные очереди панка, как минимум из–за того, что трое британцев были опытными музыкантами, а Хайнд выросла на радиохитах. «Я не очень вписывалась в лондонскую панк-тусовку, потому что, представь себе, слушала слишком много альбомов Бобби Уомака, — говорит Хайнд. — Для панка мое музыкальное образование было слишком обстоятельным».

The Pretenders – «Creep (Live)» (2006 Remaster)

Однако с панком The Pretenders связывала участь отщепенцев, за которых их приняли. Их дебютный альбом нес в себе тот же ген непослушания, что когда-то привлек к рок-н-роллу Хайнд и многих других. «Я думала, что играть в группе — значит, жить не по правилам истеблишмента, — говорит она. — Поэтому для меня было важно сохранить это ощущение, оставаться бродягой. Я не хочу, чтобы меня узнавали, не хочу, чтобы меня беспокоили. Все, что я хочу, — это играть на гитаре в рок-н-ролльной группе».

Комментариев нет:

Отправить комментарий